21 июля - день памяти преподобного Прокопия Праведного Устюжского. Этот удивительный святой является покровителем не только Великого Устюга, но и Императорского Дома Романовых. Романовы всегда почитали святого Прокопия - основателя их династии. Родом из богатых и знатных «немец» Гланда Камбила не был православным. Но, побывав в Великом Новгороде, сраженный торжественной красотой и молитвенной глубиной православного богослужения, он принимает решение распустить дружину, деньги раздать бедным, креститься и уйти в монастырь. В крещении получает имя Иоанн, в монашестве - Прокопий. Андрей Иванович Кобыла - сын Прокопия, а от сына Андрея - Федора - пошла московская боярская ветвь, из которой и вышел Михаил Федорович Романов.
Великий Устюг - самобытный город с богатой историей и культурой. Но с недавнего времени его неожиданно «раскрутили» и теперь город в большей степени известен как «вотчина Деда Мороза». Мне же вспоминается прошлогодняя паломническая поездка по святым местам Русского Севера, итогом которой был как раз Устюг с его великолепными храмами, соборами, монастырями. Чудный город, красивейший, неторопливый, полный достоинства. Знакомство с Великим (хочется добавить «Батюшкой») Устюгом оставило неизгладимые впечатления.
Название Устюг возникло из его географического расположения - устье реки Юг - Устюг. А титул «Великий» еще в 16 веке Устюгу даровал Иван Грозный. Город входил в число опричных - по значимости и по размеру в то время он был уже не простым городом. Изначально же здесь жили финно-угорские племена. В конце 12 века выходцы из Ростово-Суздальских земель поселяются в этих местах, и появляются сразу два православных города: Гледен и Устюг. Петр Первый трижды останавливался в Устюге по пути в Архангельск.
Первое, что сделали мы, настоятель и прихожане храма свт. Николы на Берсеневке, приехав в Устюг, - пришли в Прокопьевский собор поклониться святому покровителю города. Над ракой праведного Прокопия возведена необычной формы сень из белого резного камня - будто бы рака накрыта огромным сугробом. Это не случайно. Дело в том, что смерть святого Прокопия была отмечена необычным явлением - в разгар лета вдруг начинает идти обильный снегопад. Вскоре снег сходит, но над святым образовывается огромный сугроб высотой две сажени (4 метра), который не тает несколько дней. Такое вот чудо. Преподобного Прокопия Устюжского на иконах легко узнать по сапогам без подошв, по трем кочергам и чудесам, которые он совершил. Особенно значимо для Устюга чудо спасения города от «огненной каменной тучи». У святого Прокопия был дар предвидения - в трехлетней девочке Марии он узнал будущую мать первого епископа Перми и выдающегося просветителя святителя Стефана Пермского. А однажды он слезно воззвал к людям: «Покайтесь! За ваши грехи вас ждет наказание». Его не послушали, и в 1290 году летом на город надвигается страшная туча. Вдруг стало темно, от раскатов грома друг друга не было слышно, молнии обжигали людей. Ведомые страхом и ужасом, вспомнив слова Прокопия, они побежали в храм. Святой молится вместе со всеми за спасение города. Туча отходит и выпадает каменным дождем в 20 верстах от Устюга. Деревья там выворачивало с корнем. От Устюга не осталось бы и следа, если бы все это выпало на город. Место назвали Каменной тучей, и каждый год в июле к ней идет крестный ход. Добраться туда непросто, нужно хорошо знать дорогу, идти несколько километров лесом. До сих пор на том месте лежат огромные камни-валуны, до сих пор пытаются разгадать, что же это было. Есть версия, что это метеорит, другая - смерч, поднявший камни в одном месте и сбросивший их в другом. В музее города мы видели чашу, высеченную из такого камня - очень похожа на мраморную. Впоследствии камни стали закладывать в основания строящихся православных храмов. Один из таких камней подарили московскому мэру Ю.М. Лужкову во время посещения им Устюга. Камень был заложен в алтарную стену храма Христа Спасителя.
В Устюг Прокопий пришел пешком, здесь, где никто не подозревал о его знатном происхождении, он начинает путь юродства, скрывает от людей свой ум, знания, терпит от них поношения и побои. Круглый год ходит в рубище, в сапогах без подошв, зимой спит на навозных кучах, чтобы не замерзнуть. Устюжские зимы суровы, даже сейчас, когда есть тенденция к смягчению климата, там очень холодно. В один из таких лютых холодов, когда птицы замерзают на лету, Прокопий, понимая, что ему не спастись, остается на паперти Успенского собора и ждет смерти. Ему является ангел, прикасается к голове цветком, и наутро устюжане с удивлением видят, что святой остался жив после ужасной морозной стужи. Питался Прокопий тем, что подадут прихожане, но если чье-то состояние было нажито неправедно, то у такого человека святой подаяние не брал. Дружил с Киприяном, основателем Михаило-Архангельского Устюжского монастыря, очень любил Ивана-Бабуя и Марию, часто приходил к ним в гости.
Иван и Мария - местночтимые устюжские святые. Иоанн был татарским баскаком по имени Бабуй. Непроходимые леса, топкие болота - до Устюга татары не дошли, а вот баскаков в город прислали. Бабуй был жестокий, жадный, дерзкий; творил, что хотел. Однажды он увидел устюжскую девицу Марию и силой взял себе в наложницы. Устюжане были возмущены, решили его убить, к тому же была грамота от Александра Невского, где сказано баскаков побивать, не терпеть их насилие. Мария, видя, что это может плохо закончиться для города, решила выйти за Бабуя замуж. Она уговорила его попросить прощения у горожан. Бабуй пришёл на вече, просил прощения, затем крестился с именем Иоанн. Хотя тогда им это было сделано формально, но со временем под влиянием Марии он становится примерным христианином.
Иван и Мария погребены под спудом самой древней городской
Вознесенской церкви. Сейчас в ней
Музей древнерусского искусства. С первого взгляда видно, что работники музея неравнодушные люди, увлеченные, преданные своему делу. «Мы хотим, чтобы все, кто к нам приходят, уходили влюбленными в наш храм, наше искусство, в наших святых. Особенно дети». В музее есть иконный уголок, где для детей проводят мастер-классы, как писать иконы. Это всегда интересно, детей приходит много. Чтобы для них музей не был скучным, местные краеведы стараются как можно увлекательней и доступней подавать информацию, даже придумали театральную постановку о жизни святых Иоанна и Марии. Никто из детей равнодушными не уходит: «Как могли сделать святым такого наглого татарина?!» - «Произошло преображение, которое возможно только по воле Божией».
По велению святого Иоанна Предотечи, явившемуся Ивану во сне, он строит Иоанно-Предтеченскую церковь, которая впоследствии разрослась в монастырь. Он просуществовал до революции. Сейчас монастырь закрыт, в нём расположена кистещеточная фабрика. Остались только монастырские стены. Есть предание, как сюда приезжал св. Иоанн Кронштадтский. Ему показывают, как монастырь живёт, как процветает. А он смотрит вокруг, и говорит: «Ничего не вижу, только щетину свиную».
Своей праведной жизнью Иоанн и Мария заслужили, чтобы после смерти их канонизировали. Считается, что они покровительствуют семейному счастью. Киевский архиепископ Иона (родом он из этих мест) передал городу их икону, после чего и местные иконописцы обратили должное внимание на своих святых и тоже написали их икону.
Деревянный Вознесенский храм часто страдал от пожаров, и после очередного бедствия в 1648 году была построена каменная церковь. Вознесенская церковь совсем не похожа на все остальные городские храмы. Напоминает она скорее московские: Рождества в Путинках, Троицы в Никитниках. Скорее всего, строили ее московские мастера. Внутри церковь тоже необычная, многопрестольная. Сохранилась практически без изменений. Строил ее купец, член гостиной сотни (современный аналог журнала Forbes) - один из самых богатых людей России. Вообще, архитектурный облик города сформировали богатейшие купцы. В 17 веке они строили храмы, а в 18 веке, когда уже все храмы построили, тогда уже начали и себя обустраивать. Почему-то мне подумалось, что он был старообрядцем, экскурсовод же сказала, что таких сведений нет, но старообрядчество в городе было довольно мощное, раз была учреждена даже епархия для борьбы с расколом. Конечно же, это был старообрядец, ведь церковь строилась до никоновской реформы - в 1648 году. Изначальный тябловый иконостас не сохранился; нынешний иконостас поздний - сороковые годы 18 века, но среди сохранившихся иконостасов города он один из самых ранних. После закрытия храм передали музею.
Директор музея Н.Г. Бекряшев понимал историческую ценность устюжских церквей. Он требовал, чтобы самые красивые храмы города передавались в ведение музея. Если не удавалось отстоять, яростно защищал, писал жалобы в Главнауку, Главмузей, чтобы те организации, которые получили храм, сохранили его, ничего не изменяли, не портили. Его объявили врагом народа, и, несмотря на то, что он был довольно пожилым человеком, отправили в Онежский лагерь. Там он умер, не прожив и года. В 1978 году был реабилитирован за отсутствием состава преступления.
Вознесенский храм передали в ведение музея, но у музея не было средств, чтобы всё это сохранить и почти полвека храм стоял в плачевном состоянии, окруженный забором. Стёкла были выбиты, свободный доступ голубям - все в птичьем помёте, потемневшая олифа. Когда сюда приходят бабушки и дедушки, рассказывает экскурсовод, у них ностальгия, воспоминания льются рекой. Все они здесь не раз бывали, кто-то из них залезал на колокольню, кто-то подземный ход искал, отрывали от иконостаса кусочки, так как думали, что он из золота...
В начале 20 века в городе было 40 храмов, сейчас осталось 24 храмовых здания. Пока о передаче Вознесенской церкви епархии речь не идёт, так как и на те храмы, которые действуют (их пока семь), не хватает средств. А ещё у епархии в планах восстановить Михайло-Архангельский и Троице-Гледенский монастыри.
Экспозиция музея богатая, вкратце постараюсь рассказать о том, что наиболее запомнилось. Одна из главных ценностей - икона со св. Прокопием Праведным 1669 года. На нее дышать бояться. С середины 16 века в Устюге складывается своя иконописная школа, которую не спутаешь с другими. Устюжское письмо рафинированное, утонченно-возвышенное, его еще называют золотым, т.к. много золота и света. Заказчики - богатейшие люди, это соответствует их вкусам. Письмо миниатюрное, все мельчайшие детали каллиграфически прописаны, в каждом клейме отрывок из жития святого. Лики будто дышат. Помолились у иконы прп. Сергия Радонежского с житием; много клейм посвящено его детским годам - то же характерное миниатюрное устюжское письмо, много золота. Устюжские мастера работали в Москве, расписывали Архангельский собор, Оружейную палату. Возвращаясь оттуда, они привозили новые тенденции в иконописи. Специалисты даже изумлялись, что в такой глубинке были написаны иконы такого высокого уровня.
Вместе со святым Прокопием часто изображается другой устюжский юродивый - Иоанн. Они жили в разное время, разница почти в 200 лет. Иоанн подражал Прокопию в этом подвиге. С детства он был очень странным, молчаливым, с детьми не любил играть. Его стали считать дурачком. Отец рано умер, мать ушла в монастырь, он жил там вместе с ней. Когда умерла мать, Иван перешёл по реке Сухоне как посуху в Устюг. Стал жить у Прокопьевского собора, его часто видели у мощей св. Прокопия. Однажды, чтобы согреться, он залез в печку на раскалённые угли. Это увидел священник, побежал к нему, замахал руками, закричал, боясь, что тот заживо сгорит. Иван исторгся из печи и повелел молчать об этом чуде до его смерти.
Чудный «устюжский миловидный лик Богоматери» - особо чтимая Казанская икона. Празднование ее совпадает с памятью прав. Прокопия - 21 июля. Об Устюжской Казанской иконе есть предание. В 1398 году на город напали новгородцы, пограбили собор, забрали икону Божией Матери, погрузили, но повозка с места не сдвинулась. Кто-то решил икону связать, мол, пленных ведут связанными. Икону связали убрусом. Гнев Божий настиг новгородцев, напала на них «коркота, ломота», с большим трудом добрались до Новгорода, рассказали все епископу. Тот велел икону поставить на самое почетное место в главном храме. А через год отправил ее обратно вместе со строителями, которые построят в Устюге Успенский собор... Устюжский образ Божией Матери очень напомнил мне иконы, которые писала для нашего Никольского храма на Берсеневке ныне покойная Татьяна Артемьевна Косолапова - наш «берсеневский» иконописец - более 200 икон подарила она храму. Все написанные ею иконы строго каноничны. Она особенно тонко чувствовала цветовую гамму; лики будто бы живые, особенно на иконах Божией Матери.
Привлекло внимание тихое спокойное мерцание - Чаша очень красивой ювелирной работы с вкраплениями слюды. Рядом походный иконостас. Вообще, интерьер церкви сам как единый музейный экспонат. В храме 7 иконостасов 18 века. В одном из приделов сохранились кованые решетки на окнах. Их узор на каждом окошке совершенно разный, не повторяется. На западной стене наглядная роспись Страшного суда. Музейный работник с улыбкой вспомнила, как однажды маленькая девочка, внимательно рассматривая очередь в геенну огненную, с разочарованием заметила: «Что-то бабушки не видно...»
Особенно глубокое впечатление от небольшого придела царевича Димитрия, который находится в основании колокольни. Интерьер его остался без изменений. Окна выходят на галерею, полы середины 17 века. За стеклом небольшого зарешеченного оконца с незапамятных времен живут голуби, высиживают птенцов и на правах хозяев бывают очень недовольны, что в их жизнь вторгаются зеваки, разглядывая и тыча в стекло пальцами. Назначение этого придела особое. Недалеко от церкви были два окруженных частоколом острога - Большой и Малый. Оттуда приводили осужденных на смертную казнь. Здесь у них была возможность исповеди, Причастия. Придел можно назвать тюремной церковью. Представили, прочувствовали, сколько же людского горя и истинного раскаяния видели стены этого крохотного придела...
Заканчивая знакомить нас с музеем (он же Воскресенская церковь), экскурсовод посетовала, что в архивах города можно найти летописи только конца 18 века, а более ранние увезены в московские архивы.
Следующий пункт нашей экскурсии, визитная карточка Устюга
- Соборное Дворище. Особенно великолепный вид на него открывается с реки. Одна из версий, что именно здесь зародился город. На сравнительно небольшой территории расположены сразу пять храмов: Успенский с колокольней, Прокопьевский, собор Иоанна Устюжского, церковь Богоявления. Главный собор Успенский (первое упоминание о нем - 1290 год), один из первых в Устюге и в дереве и в камне (в камне был построен в 1558 году - первая каменная церковь не только здесь, но и на всем Русском Севере). Содержался и строился собор во все времена на деньги из царской казны. Всех местных архиереев хоронили на его территории, рисовали их настенные портреты. Храм без излишеств, без лишних украшений, суровый, монументальный и в то же время величественный. Колокольня из двух частей, построенных в разное время 17-го и 18-го века. Поздняя строилась для колокола Варлаам. Здесь экскурсовод показала нам уникальные архивные фото (мы, кстати, оказались первыми, кому их довелось увидеть). Мрачные впечатления от фотографии у сброшенного колокола: несколько мужиков с неприятными, хамовато-наглыми, без тени интеллекта, лицами, которые лицами называть не хочется. Сброд Шариковых, слепая страшная сила. Эти люди вершили судьбу России в начале 20 века. Колокол, кстати, упал без разрушений, его добивали на земле - разбивали, пилили, затем отправили на переплавку. На следующих фотографиях запечатлены два события: людское море - традиционное Круггородное воскресенье, когда устюжане всем миром крестным ходом шли вокруг города. И буквально спустя два года (1919 год) - тоже море народа, но это уже анти крестный ход с флагами и транспарантами. Ценнейшие снимки.
Прокопьевский собор Дворища был возведен очень быстро - за три летних месяца. Рядом камень из Тучи. Св. Прокопий любил сидеть на нем и просил похоронить рядом, а камень положить сверху. В советское время храм был стеной разделен на две части, в одной был планетарий. Можно посмотреть документальный фильм, как эту стену рушили, как возрождали церковь. Фильм так и назван - «Стена». Собор украшает резной золоченый пятиярусный иконостас. Здесь находится особо чтимая мироточивая икона Благовещения.
Небольшой пятиглавый, подчеркнуто монументальный каменный собор Иоанна Праведного на месте деревянного был возведен в 1663 году - дораскольный. Один из самых богатых устюжских купцов финансировал его строительство.
В одном из храмов Дворища находится городская библиотека. Напротив, через дорогу, оттягивает на себя внимание большой красивый особняк - необычное по архитектуре строение для города. Оказалось, что этот «домишко» построил настоятель храма в начале 19 века. Глядя на этот особняк, навязчиво приходят мысли о том, почему перед революцией так через край накопилось недовольство попами, и народ так легко «клюнул» на то, что «церковь - это опиум для народа»... Особнячище после революции отдали городу; в нем был ГОРОНО, сейчас детский музейный центр, художественная школа, планетарий.
В церкви св. Власия Севастийского после закрытия в советское время был пивной бар. Экскурсовод посетовала, что если местных жителей спросить, где Власиевская церковь, никто не знает, а если спросить, где пивной бар на набережной, сразу покажут.
На площади у Успенского собора памятник землепроходцу Семену Дежневу. В 2018 году как раз был юбилей его похода за пушниной (1648 год). Заодно он делал географические открытия, например, открыл пролив между Азией и Америкой, который почему-то назвали Берингов, но мыс Дежнева на карте есть. В детском центре Углича разработали две карты России - до похода Дежнева и после. Наглядно видно, насколько увеличилась территория. Очень впечатляет. Также в городе установлен памятник Хабаро́ву. Именно Хабаро́ву, а не Хаба́рову, как мы привыкли говорить. Благодаря Хабарову богатый северный край вошел в состав Российского государства уже в 17 веке.
Целый квартал занимает бывший ансамбль Архиерейского дома - здание присутственных мест, домовая архиерейская церковь, корпус казенного приказа, Спасская Всеградская церковь, хлебня...
Прогулялись по набережной Сухоны. Воздух и северная природа особенные; напомнили мне детство, когда мои родители работали на стройке БАМ, и мы жили в небольшом поселке Якурим в нескольких километрах от города Усть-Кут. Через дорогу текла Лена. Летом и зимой берег был высокий, к реке нужно было спускаться. Но зато по весне Лена сама приходила к нам в гости - те, кто жил чуть ближе, утром, выйдя из дома и не глядя себе под ноги, могли и нырнуть со ступенек. Нам везло, вода неизменно останавливалась в десяти, самое ближнее - в пяти метрах от нашего дома.
От Дворища прекрасный вид на Дымковскую слободу (14 век). Даже с противоположного берега видна икона необычной конфигурации, «икона в бочке», называют ее устюжане. Впечатленные, начинаем задавать вопросы. «Это была вотчина Дмитрия Донского, поэтому один храм в честь св. Димитрия Солунского, его небесного покровителя, а другой в честь прп. Сергия Радонежского. Икона, что мы видим, - это настенная живопись, а около нее держатель для лампадки. Но на тот берег мы отправимся чуть позже» - останавливает поток вопросов экскурсовод, - «А сейчас мы едем в Михаило-Архангельский монастырь».
Михаило-Архангельский монастырь находится совсем рядом, почти в центре города. Основал его в 1212 году монах Киприян (местночтимый святой). Богатый зажиточный земледелец, он ушел в Троице-Гледенский монастырь, решив посвятить себя Богу. В Устюге же монастыря не было, и люди обратились к Киприяну, чтобы он построил монастырь ближе к городу. Киприян обошел весь Устюг и выбрал место, где было семь озер. Камнем обкатил будущую территорию монастыря. Ночью Киприян молился, держа камень в руке. Если он засыпал, камень падал, Киприян просыпался и продолжал молиться, а если не было сил, то камень брал вместо подушки. Этот камень сейчас в музее рядом с иконой св. Киприяна. Он весь в выемках - их ковыряли, скоблили устюжане, разводили водой, пили, прикладывали к больным местам и исцелялись. По башмакам можно определить, какого богатырского телосложения был Киприян, работал наравне с братией, хотя был игуменом. Был очень скромен. В день преодолевал сто верст, люди думали, что его переносят ангелы. Похоронен на территории монастыря. Позднее над его могилой была построена церковь в честь Преполовения Святой Пятидесятницы с приделом святителя Киприана Карфагенского. Монастырь быстро разросся, разбогател. Держали скот, земельные угодья. Много близлежащих деревень принадлежало ему. В приписных селах работали за половину урожая; были наймиты, которые работали за определенную сумму. Все храмы и монастырские здания соединены переходами: по улице зимой не ходили, из кельи, не выходя на улицу, можно было попасть в любое монастырское помещение. В 1910 году здесь открылось Древлехранилище при Введенской церкви. Архангелогородским летописцем пользовались Соловьев и Карамзин. А в советское время сюда отправляли на перевоспитание «врагов народа». 20 лет здесь была тюрьма, сидели священнослужители, белогвардейцы. К счастью, состояние всех храмов монастыря хорошее, все купола целы, ничего не урезали, не перестроили, даже кресты сохранены. Под штукатуркой сохранились росписи в отличном состоянии.
«А теперь едем на тот берег, в Гледенский монастырь», - говорит наша провожатая и показывает фото автомобильного моста, по которому нам предстоит переправляться. На фото он полуразрушен - несколько лет назад вдруг рухнул в реку целый пролет, хорошо, что обошлось без жертв.
Особое впечатление и память остались от Троице-Гледенского мужского монастыря, удивительна его история. Появился он в конце XII века рядом с городом Гледен, заложенным князем Всеволодом Большое Гнездо. Надо заметить, вид отсюда на Устюг исключительный - белоснежная набережная с красивейшими храмами по всей ее протяженности.
Сначала монастырь был убогий, малочисленный. Но постепенно он разрастается. Процветание монастыря приходится на 17-18 век. Храмы к этому времени возвели уже каменные. На монастырь работали более полутора сотен служителей-бельцов. В принадлежащих монастырю деревнях проживало более тысячи душ крестьян мужского пола. При монастыре также жили вкладчики - вкладывали доли деревень, меха, соль, лесом расплачивались. Вкладчики ходили в монашеской одежде, но могли не принимать пострига. Если вклад был большой, они могли «тяжелых работ не робить», а если вклад был 30 рублей, то можно было не только «не робить», но и «личных слуг иметь». Монастырь владел 8 мельницами, более чем тысячью голов скота, двумя сотнями лошадей; в Устюге ему принадлежали лавка и двор. Строили корабли и отправляли прямиком в Архангельск - благо монастырь стоял прямо на излучине Сухоны. Занимались рыбной ловлей, вели прибыльную торговлю солью и зерном.
Казалось бы, удивительно, что северные территории могут так процветать. Ведь бытует мнение, что у старорусской территории нет никакой перспективы, хотя бы на примере развития сельского хозяйства, т.к. она имеет скудную суровую природу, в то время как в южных странах под жарким солнцем и на богатых почвах все растет и развивается гораздо интенсивней. Но это не так. Регионы Русского Севера обладают очень важным конкурентным преимуществом - длительным световым днем в теплый период года. Грамотно подбирая растения здесь можно достигать не меньших результатов, чем на юге. Ни о какой ущербности Русского Севера речи быть не может, что, собственно, уже доказано нашими предками.
Но процветание монастыря длилось недолго. Наступает 1764 год - секуляризация. Имущество монастыря передается государству, а взамен обитель получает финансирование по смете - 200 рублей в год на постройки, переделки и т.п. Тут же пришлось остановить возведение каменной ограды вокруг монастыря - к тому времени успели построить 500 метров, так и осталось по сей день: с двух сторон ограда каменная, а с других двух - деревянная.
А в 1807 году произошло еще одно событие, иначе как чудом его не назовешь. Как я уже писала, русло реки Сухоны проходило прямо у стен монастыря. Сухона-кормилица, Сухона-разрушительница - длиннейшая (500 км) река Вологодской области, по праву называют ее и самой красивой. Река впадает в Северную Двину и далее выход к Белому морю. Также она находится на водном пути в Центральную Россию, соединена таким образом с Волгой. Издавна имеет большое транспортное значение. В Москве есть даже улица ее честь - Сухонская. Река начинает свое движение из Кубенского озера, а весной, когда ее подпирают реки Вологда и Лежа, течет в обратную сторону. Покрывается льдом Сухона обычно в ноябре, а ледоход наступает в апреле, и половодье длится до середины лета. В верховьях образуются разливы на много километров. Так вот однажды эта своенравная красавица решила не делать крюк, а направить свои воды напрямую. Весенним половодьем протащила она огромные глыбы-льдины по Устюгу, все сгребла вместе с домами, деревьями и пошла себе по новому руслу, на несколько километров (!) удалившись от монастыря. Пристань у горы Гледен перестает существовать. Монастырь в одночасье теряет большую статью доходов. Это событие оказалось символом перемен. Монастырь начинает приходить в упадок, число насельников сокращается катастрофически - до двух-четырех. 1841-й - это последний год существования монастыря. Его закрывают. И только в 1912 году сюда приезжают монахини из Новгорода. Жили своим хозяйством, помогать им было некому. Летом выращивали овощи, зимой вязали. И только вроде худо-бедно жизнь наладили - грянула революция. Все национализировали. Монахини не сдались - образовали трудовую коммуну, батюшка был секретарем, матушка председателем. Так они просуществовали еще несколько лет, до 1925 года. Затем их раскусили и отправили обратно в Новгород. Местные жители просили передать все в ведение прихода, но в связи с «жилищным кризисом», как было написано в документах, здесь открыли колонию. Сначала для несовершеннолетних преступников, безпризорников. Условия были ужасные - не было кроватей, спали на соломенных матах, не хватало воспитателей, подростки фактически были предоставлены сами себе. Потом здесь разместили больных туберкулезом костей и врожденным сифилисом. Далее сделали лагерь для политических ссыльных вместе с семьями и с детьми. В храмах выбиты стекла, холодно, сыро. Кормили плохо, смертность была очень большая. Умерших сваливали в овраг, даже не хоронили. Затем монастырь отдали под Дом инвалидов, потом под Дом престарелых. Тот самый Бекряшев смог отстоять только главный Троицкий храм - его передали музею. Туда никто не мог проникнуть - окна он распорядился заделать кирпичной кладкой, навесили засовы, огромные кованые замки.
На храме ажурные кресты, с расходящимися вокруг лучами. Для северной строгости и простоты нехарактерно. Входим внутрь и ахаем от неожиданности: впечатление, что попали в богатый итальянский костел - высоченный резной иконостас в барочном стиле, который считается жемчужиной обители, сразил нас своей вычурностью, обилием золота и скульптур. Все это очень далеко от традиционных русских канонов. В старом тябловом иконостасе было 70 икон. В резном осталось место для 50-ти. Все они писаны с западноевропейских гравюр и напоминают больше светскую живопись. Иконостас «творили» 8 лет, начиная с 1776 года. Неоднозначные впечатления - мужской монастырь, строгая северная природа - и вдруг...
В Троицкий храм зимой не пускают, но для Президента в 2008 году сделали исключение. Надеялись, видимо, что он вдохновится великолепным иконостасом и даст денег на реставрацию. Президенту очень все понравилось, он похвалил сотрудников музея за сохранение исторических ценностей, пожелал успехов и ... уехал.
На обратном пути удивились на деревню Морозовица, через которую идет дорога к монастырю, - богатая, больше похожая на поселок городского типа. Даже церковь своя есть, хотя и монастырь в двух шагах. Ненадолго остановились в
Дымковской слободе (не путать с Дымково, где делают знаменитые глиняные игрушки). От храмового комплекса слободы осталось два храма (св. Димитрия Солунского и прп. Сергия). Было еще пять, все они порушены. Внутрь попасть не удалось - закрыто. С противоположного берега дымковские храмы смотрятся гораздо выигрышней, подъезжая ближе, стали заметны разрушения. Здесь берег «живой» - не каменная набережная. На спуске к реке сделаны деревянные мосточки, как сказала наша сопровождающая, «устюжская фишка» - полоскалка. Сюда приходят полоскать белье, ковры. Полюбовавшись недолго Соборным дворищем теперь уже с противоположного берега, поторопились туда, в Прокопьевский собор на всенощное бдение под память св. Прокопия. Время поджимало.
И на всенощной вечером и на Литургии утром полон храм народу, несколько священников - служба архиерейская. Служили два архиерея - епископ Великоустюжский и Тотемский Тарасий и епископ Галичский и Макарьевский Алексий.
Множество причастников. Затем небольшой крестный ход вокруг Прокопьевского храма и окончание службы в рядом стоящем Успенском соборе. Здесь была проповедь, общие поздравления. День города открылся фестивалем колокольного звона; запомнилось красивое пение народных песен архиерейским хором; выступал казачий хор из Петербурга. Игумена Кирилла пригласили на трапезу, ну и мы с ним увязались - «свезло так свезло». Праздничную трапезу гостеприимно устроил настоятель Георгиевского храма о. Феодор. Было вкусное угощение, теплое общение, поздравления. По окончании владыка Тарасий вышел из-за стола и направился прямиком на кухню. Вызвал оттуда сестер, которые готовили трапезу и трижды громогласно провозгласил: «Нашим хозяйкам многая лета! И еще раз нашим хозяйкам - многая лета! И многократно нашим хозяйкам - многая лета!»
Владыка Тарасий родом из Мурманска, ему 42 года. На тот момент прошел всего год, как он возглавил епархию, но уже снискал почти всеобщие уважение и любовь: «Обаятельный, радостный, простой, улыбчивый, мягкий» - так его охарактеризовал кто-то из его помощников. «Ну а как же прещения, поклоны, назидания, наконец?» - спросил о. Кирилл. На что одна из помощниц владыки недоуменно ответила: «А что, разве без этого нельзя? Никак? Ну, конечно, ко всему можно привыкнуть, и к безконечному крику, и к самодурству начальствующего. Но как же тяжело в таком коллективе, ведь людей такое постоянное напряжение тоже не сплачивает. Они начинают друг на друге вымещать то, что не могут сказать своему начальнику. Очень нездоровая обстановка создается. На такую работу и ноги-то не понесут ни за какие деньги. А с нашим новым владыкой очень легко работать». Справедливости ради надо сказать, что мы все же услышали и «ложку дегтя». Правда, человек так и не смог сформулировать, чем же плох новый владыка, как и не смог объяснить, в чем же хорош был прежний владыка - кроме того, что при его появлении у него возникал трепет, мы вразумительного также ничего не услышали. Какие разные мы все. Кому-то необходимо испытывать трепет. Мне вот не близка такая экзальтированность, важнее общение, духовная близость.
Это было год назад, а в апреле этого года владыка Тарасий вернулся в Мурманскую митрополию - решением Священного Синода был назначен Преосвященным Североморским и Умбским и совсем недавно, 9 июля, утвержден священноархимандритом Свято-Троицкого Трифонов Печенегского монастыря.
Мы решили остаться на всенощное бдение в Георгиевском храме. В отличие от многолюдного Прокопьевского собора, здесь было тихо, спокойно. Служба текла ровно, мирно и очень молитвенно. Хотя церковь не очень большая, но в ней есть баптистерий - все чаще их можно видеть сегодня в храмах, но, к сожалению, пока еще преобладает обливательное крещение (а не трехкратным погружением, как положено по Уставу), случается даже окропление. Рядом с Гергиевским настоятель о. Феодор восстанавливает храм преподобных Антония и Феодосия Киево-Печерских. Очень теплые воспоминания остались от этого благословенного места.
На следующий день посетили храм Владимирской Божией Матери в Бобровниково, в 7 км от Устюга. Небольшая сельская церковь, практически восстановленная, с маленьким приделом в честь Трех Святителей. Секретарь епархии о. Димитрий является настоятелем этого храма. Служили оба архиерея, Тарасий и Алексий. После благодарственных молитв были слова приветствия с их стороны. На службе присутствовали глава района, почетные граждане Устюга, некоторых из них наградили почетными грамотами, вручали благодарственные письма. Эта торжественная часть была связана с окончанием восстановительных работ в храме.
После службы, прежде чем отправиться в обратный путь, мы успели побывать еще в двух музеях Устюга - Музее истории и культуры и Музее природы.
В первом музее, конечно же, много говорилось об истории города, его возникновении и т.п. Мы узнали, что означает герб города: Нептун (другое название - Водолей), держащий глиняные кувшины с выливающимися из него струями. Они символизируют реки Сухону, Юг и Северную Двину с глинистыми берегами - каждая деталь в гербе неслучайна.
Запомнилось, что в 1721 году была перепись мужского населения, и все должны были платить подушную подать в размере 1 рубля 20 копеек. На один рубль тогда можно было купить соболью шубу, или серьги, или пуд коровьего масла. Также должны были платить за право носить усы и бороду. Заплатившим налог выдавались бородовые знаки. Если знак терялся, приходилось платить заново. Екатерина II все подати отменила. При ней же было установлено городское самоуправление.
До 19 века ведется активная торговля через Архангельск со всеми российскими областями, а также с заграницей - Индией, Китаем и др. А уже в 19 веке торговля устюжан приходит в упадок, т.к. в обход города построена железная дорога, и к концу 19 века Устюг является уже не столько торговым купеческим центром, сколько центром духовным. Появляется много учебных заведений, приходское училище, женская и мужская гимназии. Пользуются уважением медики, есть частные аптекарские магазины (один безплатный), две типографии, безплатная библиотека. Параллельно открываются кружки по интересам: театральные, музыкальные, литературные. Там играли в крокет, не запрещены были и карты. Дамы следили за модой, не отставали, а то и преуспевали в этом от столицы.
В музейной экспозиции много интересного. Богато украшенное Евангелие весом 32 кг. Ювелирно выполненные резные изделия из моржовых и мамонтовых костей. Берестяные изделия, резьба по бересте - изумительно красивая тонкая работа - просто шедевры! Удивительный промысел «мороз по жести», чернение по серебру...
Последнее, что мы посетили в Устюге - Музей природы края. Он в большей степени рассчитан на подрастающее поколение, но мы тоже с неподдельным интересом поучаствовали в одной из нескольких интерактивных программ, разработанных работниками музея. Вот где пример проведения уроков природоведения, когда дети полностью вовлечены в интересную игру-обучение, ненавязчиво изучая природу своего (в данном случае северного) края, ее особенности, флору и фауну! Как после таких уроков не полюбить свой край, трепетно не относиться к нему, не беречь его!
Устюжане очень интересный народ. С одной стороны, очень спокойные, даже может показаться, заторможенные. С другой стороны, смелые, отважные, независимые. В Великом Устюге мне показалось, что-то было очень непривычным, необычным. Сначала не могла понять, что. Потом дошло - на улицах не было приезжих гастарбайтеров, не было плохо говорящих и понимающих русский язык мигрантов. Не было вообще! Даже памятник Хабарову, который стоит в парке рядом с гостиницей, где мы остановились, ко дню города очищали двое русских мужчин! Не узбеки, ни таджики - русские! Вы можете представить себе эту картину? По городу ходили приветливые доброжелательные отзывчивые люди, скромные девушки, уважительные ребята. Как будто машиной времени нас перекинуло на несколько лет назад. Мы, живущие в столице, думаем, что это центр Вселенной, пуп Земли, все остальное - не жизнь! А вот и нет. Везде, где бы мы ни путешествовали (в этот раз по Русскому Северу), ни к одному населенному пункту, маленькому или большому, абсолютно неприменимо определение - «провинция». Самодостаточные города и области, в которых течет своя, на мой взгляд, гораздо более цельная и ценная, чем в столице, жизнь. Надо чаще вырываться из мегаполисов, чтобы остановиться, оглянуться, попытаться поправить что-то в себе, вернуть утраченное человеческое, отдохнуть и полечить душу. Кстати, в терем Деда Мороза мы так и не попали - и времени особо не было, и желания.
На обратном пути опять ночевали в уже знакомой нам Тотьме. Там же остановился и епископ Алексий со своими спутниками. Утром после Литургии служился молебен у мощей прп. Феодосия. Потом за трапезой и после было очень интересное общение. Владыка много рассказывал о Святой Земле, где он был 6 лет. О греческих службах отзывался критически; греками допускается много небрежностей в церковной жизни. В Чашу, например, если не хватает Причастия, могут спокойно подкрошить просфору, долить вино. На словах «Благодать Господа...» только Патриарх выходит с трикирием и дикирием, а обычный архиерей только с возду́хом... К России у греков чисто потребительское отношение и опасения, что они могут потерять контроль над святынями, и русские их вытеснят.
Владыка с улыбкой вспомнил, как одному протодиакону в Питере, который практически наизусть читал Апостол, собратья вместо Апостола подложили другую, похожую внешне, книгу. Когда он возгласил «Братие...», и, обратив свой взор к книге, увидел, что текста дальше нет, зело расстроился и продолжил в сердцах: «Не братия вы, а сволочи (простите, но из песни, как говорится, слов не выкинешь)!» Владыка Иоанн Снычев, услышав это, и поняв, в чем дело, отреагировал: «Воистину, Вашими устами глаголет истина! Мы часто бываем не братиями, а теми, как Вы сказали».
Сейчас у владыки Алексия 140 храмов в 18-ти районах, 5 монастырей. Духовенства около 80, приходов около 50-ти. А было время, когда он нес послушание келаря в одном из монастырей. В первый же день повесил новый замок на склад и когда повар пришел за рыбкой для игумена, не выдал ему, сказал, что игумен будет кушать то же, что и братия: «А иначе, откуда он будет знать, как братия живет, если у него на столе рыбка, а у братии - бобы?!» С негодованием владыка отзывался о том, что на небеса возводят батюшек, игуменов, архиереев и поклоняются им, вредя и себе и в большей степени им.
В целом, беседа с владыкой Алексием была очень глубокая, его слова как жемчужинки падали на душу. «Отними радость у человека, и ты отнимешь у него Бога». Огромное значение надо придавать такой добродетели, как благодарность: «Благодарящий, значит любящий». Молчание владыка сравнил с натопленной баней. Когда помолился в молчании, тепло внутри. А когда баню открываешь, тепло улетучивается. Также и человек теряет духовное тепло, когда без нужды много говорит. Уметь хорошо говорить не всегда добродетель. «Знал я одного выпускника семинарии - не видел более изворотливого, скользкого человека. Говорил он очень хорошо, но за душу это не трогало».
Всем известное утверждение «Послушание превыше всего» владыка поставил под сомнение. Это слова Франциска Ассизского - католического святого, который также «заявлял напрямик не больше, не меньше как следующее: «Будет день, когда весь мир преклонится предо мною» («Франциск Ассизский и католическая святость», издательство Сретенского монастыря). Он требовал от своих чад безпрекословного послушания во всем. Однако, послушание человеку ради человека, как мы знаем, к Богу нас не приближает. Послушание - это проявление свободы. И очень важно, кто накладывает послушание. «Если это самонадеянный человек, даже в священном сане, то он может только навредить своему пасомому» (прот. Александр Ильяшенко).
Владыка интересуется литургикой. Ему претит, что даже священнослужители не придают должного внимания чтению часов, нет должного благоговения на службах, торопятся справить их побыстрее, невнятно бормоча возгласы и ектеньи, небрежно совершая каждение и т.п. Говорит, что некоторые священники его недолюбливают, потерпим, мол, лет пять, и его переведут - шустрый очень, а мы тут будем по-прежнему.
С осторожностью вопрошаю: «Не боитесь так открыто, это ведь может быть неугодно?» На что владыка отвечает: «Посмотрите на меня, как Вам кажется, я держусь за власть?» Ответ, по крайней мере, для меня, очевиден. Очень нужны такие архиереи для общего оздоровления, для того, чтобы растормошить болото, которое зиждется на подобострастии, начальствоугодии, лукавстве, изворотливости, льсти.
Еще запомнилось из разговора с владыкой: «Христос ел, пил вино и говорил со всеми, чтобы никого не обидеть. Христос ради себя ничего не делал. Но ради других не молчал, исцелял, не осудил блудницу...» Эти слова задели за живое. Действительно, - мы не можем оправдывать себя, самооправдание - это не по-христиански. Но рядом стоящий и знающий правду не должен молчать, должен сказать ее, вступиться, оправдать тебя. А очень часто по малодушию ли, или еще по какой причине (возможно, сам виноват), человек молча наблюдает, как обвиняют невиновного. Так сказать, не вмешивается. Каждый, думаю, бывал в таких ситуациях - и с одной и с другой стороны. Или, к примеру, я была свидетелем, как одного из нескольких человек, пришедших вместе, пригласили на трапезу, и он пошел, оставив других ждать его. А потом объясняет, что, мол, мне неудобно было за вас просить. Неудобно просить за себя, я считаю, а за людей как раз очень удобно. В этом и есть проявление любви - всегда помнить о ближнем.
Такие вот встречи, такое полезное для души общение было у нас в этом паломничестве по Русскому Северу. Романов-Борисоглебск, Ярославль, Тотьма, Вологда, Великий Устюг - в течение года я постепенно рассказывала об этих замечательных городах. Были еще на пути Тверская земля, Горицы, Ферапонтово, Кириллов, Ростов Великий, Переславль-Залесский, Сергиев-Посад... Хочется поблагодарить всех, кто повстречался на нашем пути - экскурсоводов, работников гостиниц, всех, кто нас кормил, объяснял дорогу, рассказывал что-то интересное, молился за нас! Игумена Кирилла, который, как всегда, был инициатором поездки. Низкий поклон всем! А закончить хочется словами, с которых все и начиналось - Русский Север не полюбить невозможно!
Анна Андреева, руководитель Издательского отдела церкви свт. Николы на Берсеневке
