Паломническо-миссионерское служение

Игумен Кирилл (Сахаров). Репортаж из глубинки

Особенность данной июньской поездки – ее не столь напряженный ритм, как предыдущие, т.к. на неделе не было праздников. Предполагал, что об этой очередной поездке в глубинку сказать особо будет нечего – буду в основном отдыхать в своем деревенском доме. Однако первый же день поездки оказался столь насыщенным, что я понял – придется все описать. Придумал и название попроще – «Репортаж из глубинки, июнь 2023 г.»

После долгого перерыва решили ехать через Иосифо-Волоцкий монастырь. По пути к обители, слева от дороги при въезде в село Ильинское Поклонный крест, установленный, как гласит надпись, «во славу Божию и в честь церкви Нерукотворного Спаса». Оказалось, что в этом году исполнилось ровно 20 лет со времени установки нами этого креста. Храм в селе необычной архитектурной формы. В нем 4 престола: главный в честь Нерукотворного Спаса и еще в честь Благовещения, Архангела Михаила и св. пророка Ильи. К сожалению, этот храм, являющийся поистине национальным достоянием, сильно руинирован. Староста храма Александр, участник ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АС, как всегда приветлив и гостеприимен. Рассказал о своих безуспешных попытках добиться выплаты ему задолженности как чернобыльцу. Общение с Александром имеет одну печальную особенность – постоянно звучат темы вымирания деревни и деградации населения – и это в ста км от Москвы! На кладбище рядом с храмом помолились на могилах прихожан, которых я знал в то время, когда мы опекали этот храм. Значительная часть захороненных на кладбище в последнее десятилетие умерли по причине пьянства. Жену задавил пьяный муж, дав задний ход грузовиком. Другой пьяница не пустила домой жена, сорвался с верхнего этажа и т.д. и т.п. – скорбная летопись гибели великого народа. Примерно 1/15 храма оборудована для молитвы. Есть алтарь с престолом. Довольно чисто и уютно – и это благодаря тому, что все эти 20 с лишним лет в храме не прекращалась регулярная молитва мирским чином по воскресным и праздничным дням. К сожалению, священник из соседнего села приезжает сюда служить только один раз в году – на праздник Нерукотворного Спаса. Прочитали в храме 5-й час по великопостному чину согласно Уставу. После молитвы вспоминали наши приезды сюда в конце 90-х – начале нулевых годов. Как приезжали в этот храм наш благочинный о. Николай Кречетов со своим братом Валерианом (они находились здесь в годы войны). О. Николай был очень удивлен, что клирик его благочиния положил основание к возрождению этого храма.

Иосифо-Волоцкий монастырь порадовал благолепием своих храмов с позолоченными куполами и тихой уютной обстановкой – везде ощущалось присутствие его великого основателя прп. Иосифа. У раки с его мощами мы усердно помолились.
В селе Сергиевском посетили многострадальную церковь во имя прп. Сергия Радонежского. Её алтарь и трапезная часть разрушена, колокольня обезглавлена, купол набекрень - более трагической картины, надрывающей сердце, я не припомню. По телефонам и смскам мы оповестили прихожан, что в храме будет трудовой час. Пришла одна староста храма р. Божия Галина. Она по-прежнему настроена оставить свой пост, опять сетовала, что никому ничего не нужно, никто не отзывается и не приходит. Я: "А вот пару лет назад, я помню, на престольном празднике было несколько десятков человек". Она: "Из них уже многие умерли, а оставшиеся живут своими проблемами". Я: "Ну а если, допустим, будет восстановлен алтарь, появится иконостас, зазвонят колокола?" Она: "Вряд ли это что-то изменит". Я подумал: "Наверняка так и будет, когда наш храм в центре Москвы преобразился и стал одним из красивейших в столице — это мало что изменило - народу в храме по-прежнему немного". Мое сообщение, что на днях приедет кран с вышкой и обвалившийся купол будет снят, особого впечатления на старосту не произвело. Сетует, что не появляется закрепленный за храмом священник. Я: «Появится, когда приедет кран, будет параллельно его работе служить молебен в храме». Удивился, что всего за 40 минут я с помощником навели в храме полный порядок – протерли все иконы, лампадки, подсвечники и пр. Спрашиваю старосту: «А как отношение с таджиками, живущими здесь в трех домах?» - «С двумя семьями очень хорошо, а вот с третьей не складывается. Недавно в огород к одинокой женщине, живущей с ними по соседству, заходил их скот. На ее замечание они ее обматерили, а их шестилетний ребенок сказал одному из наших детей: «Мы вас в асфальт закатаем». Я: «И как Вы отреагировали?» - «Сказала своему внуку – не дружи с ними». Я подумал: «И все? А где сельский ход? Где русская солидарность и взаимопомощь?» Уезжал с тяжелым сердцем – скорбный силуэт полуразрушенного храма с поверженным Крестом – в аккурат недалеко от дома, где живут иноверцы. Печальная, с опустившимися руками, староста храма … Еще староста сказала: «Для народа Вы слишком строгий, то ли дело батюшка Игорь (священник из соседнего села, скончавшийся от ковида) – он пошутит, и посмеется, и детям во время молебна подмигнет. Правда, прочитав Вашу книгу, особенно о том, как Вы находились в больнице, я поняла, что Вы человек с большим чувством юмора». Я: «Всему свое время. На молитве мы предстоим Богу – Милосердному и Любвеобильному, но и грозному Судии. Вот батюшка подмигнул детям, рассмешил их – все внимание молящихся переключилось на этот момент, а ведь в это время в храме что-то поется или читается, а все внимание мимо – надо ли это делать во время службы? Или священник с шутками-прибаутками совершает крещение младенца – все довольны, улыбаются, а священник, вместо полного погружения мочит ребенку лоб и все остальное он делает с пятое на десятое – ну что,

разве это оправдано?» Говорю на прощание старосте: «Мы будем приезжать до тех пор, пока в храм будет приходить хотя бы один человек, или когда Вы нам скажете, что приезжать не надо».

… Сижу в кресле в дворике своего деревенского дома, наслаждаюсь тишиной и красотой природы. Справа на пригорке в зарослях кладбище, напрямую – остов рухнувшего деревянного Никольского

храма с сохранившимися притвором и алтарем. Благорастворение воздухов, радостные птичьи голоса. В последние годы после ряда серьезных стрессов (общение с людьми можно сравнить с

хождением по минному полю – не знаешь, где наступишь), все более чувствую тягу к уединению. Позади большой путь монастырского и приходского служения, участие в массе общественных, патриотических мероприятий (вот уже несколько месяцев практически ежедневно на моем телеграмм канале помещаются статьи обо всех жизненных событиях – пока еще не дошли и до середины). Кресло стоит под ветвями двух фруктовых деревьев. Вокруг с десяток кустов смородины. Единственный соседний дом оживает только в воскресные дни. Деликатно подошел рыжий кот, поприветствовал, потершись о ножку кресла, а я его погладил. Исполнив долг вежливости, кот залег за куст смородины, больше на меня не реагировал. Сидя в кресле, размышляю в перерывах между чтением книги арх. Софрония (Сахарова) об Афонском старце Силуане: не приблизилось ли время уединения после нескольких десятилетий бурной деятельности? Все реже я откликаюсь на различные приглашения. Накопилось много огорчений, сердце не покидает тревога, а оно жаждет умиротворения. Отчасти такое мое состояние объясняется немалыми разочарованиями: способности самоорганизации русского человека, в его готовности к возврату к корням в богослужебном плане, в общинной модели, родственных связях, патриотике и т. д. Особенно болезненны были уходы тех, кто 2-3 десятилетия входил в актив общины (никто из них не посчитал нужным объясниться, вместе разобрать накопившиеся недоумения). Продолжаю вздрагивать от поступающих звонков и смс, угроз отключения воды и электричества, различных ЧП на приходе, изматывающих мыслей – а чем закончится судебная тяжба по поводу значительного участка нашей земли и пр. О, как хочется покоя, желание перевернуть страницу, ликвидировать все «хвосты», гармонизировать все отношения, исторгнуть обиды и … кануть в неизвестность, в тихую безмолвную обитель. Вспомнил Патриарха Пимена. На вопрос – кем бы он хотел быть в этой жизни, он неожиданно ответил: «Сторожем на хоздворе Псково-Печерского монастыря». И еще: глядя из окна резиденции на рабочего, собиравшего листья, он мечтательно, с грустью сказал: «Как бы я хотел быть на его месте». Конечно, от себя не уйдешь, и в глухом месте могут быть искушения при соприкосновении с немногочисленными местными аборигенами. Помощник рассказал, как он шел по деревне, и поприветствовал идущего навстречу жителя: «Христос Воскресе!» Тот в ответ: «Христос Воскресе!» Помощник его поправил: «Надо в ответ говорить: «Воистину Воскресе!»» - «Будешь ты меня еще учить – как хочу, так и отвечаю» - отреагировал тот.

Прогулка по лесной дорожке (их тут три), буйство красок, трава в рост человека. Вспомнил предупреждение одного из древних подвижников (авву Дорофея или преп. Иоанна Лествичника) о том, что от себя никуда не уйдешь. Не преодолев страсти в общежитии, например, раздражение, и в уединении, забивая молотком гвоздь, ударив по пальцу – взрыв раздражения. Всего этого было целая россыпь: помощник, одновременно с молитвой перед трапезой бросался зажигать лампаду, хотя я не раз говорил ему, чтобы он делал это заранее. Абажур нависает над головой и ты, садясь за стол, каждый раз тыкаешься в него головой. Выходишь на лесную поляну у крайнего дома села, а напротив него привязана собака, и ты не знаешь, насколько длинная на ней цепь – не достанет ли она до тебя. Сидишь в соломенном кресле, и его прутья цепляются за твою кофту, разрывая ее и многое другое. По истине, полный покой возможен только в будущей жизни, а здесь на земле мы странники и пришельцы. О, благой Промысел Божий! Он привел меня в такое прекрасное место – лучше не придумаешь. Здесь, в этой глухой деревне за сотни километров от Москвы есть все необходимое для полноценной жизни. Единственная проблема – необходимо бывать в столице для общения с врачами в медицинском центре.

После обеда в пятницу пошли дожди, тем не менее, все намеченные службы прошли. Особенно запомнилась Литургия в Троицкой церкви села Первитино. В середине службы пошел обильный дождь. Через десяток отверстий в крыше стало заливать алтарь, образовалось несколько луж. Это не помешало неспешно закончить службу и провести еще беседу с прихожанами.

По истине, по-царски угощал нас обедом в воскресенье единственный в районе фермер Игорь Михайлович. Много рассказывал он о бедах современной деревни: как настойчиво закрывали школу в их селе, нехватке рабочих рук, больших сложностях при реализации продукции, варварской вырубке леса, вымирание населения и пр.

Вечерня у Поклонного креста в пос. Приозерном. Неожиданно пришло человек 15 взрослых и примерно столько же детей. Объясняется это тем, что в мае здесь у Креста при совершении мною на День Ангела молебна свв. равноапп. Кириллу и Мефодию, присутствовал благочинный. Это было очень важно для людей – они увидели, что мы не неизвестно откуда взялись, а действуем в согласии с ним.

После вечерни в райцентре освящал квартиру главы сельской администрации, на территории которой в основном проходят наши труды.

Самым главным событием в этой поездке было снятие лежащего на боку на большой высоте купола в храме преп. Сергия Радонежского в с. Сергиевском (обвал купола произошел из-за того, что его задел низколетящий вертолет). Снятие обвалившегося купола сильно вдохновило приунывших было местных жителей. Нас это тоже воодушевило, и мы наметили программу действий по дальнейшему возрождению этого храма.

Промыслительно, что обе Литургии, совершенные мной во время поездки, пришлись на дни памяти почитаемых тверских святых - прп. Ефрема Новоторжского и св. благоверной княгини Анны Кашинской.

thumbnail