Игумен Кирилл (Сахаров) В глубинке в середине лета

      Сильнейшая жара – не самое лучшее время для поездок. Тем не менее, очередная поездка в один из регионов центральной России была задолго намечена – на праздник Тихвинской иконы Богородицы. Именно в этот день был престол в деревне Райки, где в 2005 году нами был установлен первый Поклонный крест на месте разрушенной Тихвинской часовни. К сожалению, через пару лет умер последний житель деревни, остались только дачники, приезжающие в летнее время. Между прочим, в послевоенные годы в Райках, как говорили местные жители, «детей было, как в Китае». Рядом с Поклонным крестом один наш прихожанин стал строить часовню – на её куполе уже установлен крест. У Поклонного креста под навесом совершили молебен с водосвятием, прошли крестным ходом по деревне. В речке Сельнице окунулись и вмиг прошла усталость. На дне речки мягкий песок, а на поверхности воды большое количество кувшинок – признак её чистоты. Подумал: «Новым русским с их аляповатыми бассейнами или липкому многолюдному Югу, а также Загранице далеко до такого благолепия и красоты». Вековой лес, обширные луга – всё великолепно, дискомфорт только от сильно кусающих слепней.

Приехав в свой домик в ещё более глухой деревне, первым делом набрасываюсь на кусты с чёрной и красной смородиной. К ужину очень кстати огурцы со своей грядки.

Утром в субботу поехали в село Прудово, где у Поклонного креста на месте разрушенной Ильинской часовни прочитали часы и пропели обедницу. Одну из участниц поездки причастил Запасными Дарами. Впервые за все годы на молитву у Креста пришли аж четверо местных жительниц – видимо благодаря объявлению, вывешенному нами на дверях магазина. Одна из женщин в лёгком подпитии, другая в сильном – она рвётся в салон машины, предъявляя какие-то нелепые претензии. Я это пресекаю и она, резко выражая недовольство, с бранью уходит. С тремя оставшимися беседую во время чтения часов – ничего нового: у одной повесился муж, у другой трое сыновей выпивают, у третьей сын живёт с женщиной без росписи. У находящейся в лёгком подпитии несколько нагловатый взгляд в упор, резкий громкий тон. По наблюдениям моих спутников, чем дальше продолжали мы молиться, тем сильнее её «крутило». Одна из женщин – москвичка, посещает в столице храм, настоятелем которого является известный священнослужитель. Удивился, что она ещё ни разу не была на исповеди. В проповеди затрагиваю тему пагубности алкоголизма. На обратном пути проезжали мимо закрытого клуба, разбомбленной в конец школы, закрытой несколько лет назад. Много заброшенных домов. Жизнь улетучивается, как сквозь пальцы вода …

В 14.00 – вечерня в Троицком храме села Первитино. Село известно с 18 века как родовое имение дворян Шишкова, Хвостова и Римского-Корсакова. Исторический ансамбль включает в себя главное усадебное здание первой половины 19 века, Троицкую церковь с колокольней 1794 года, архитектурные элементы церковной ограды и остатки парка. Все это, как написано в Википедии, охраняется государством как объект историко-культурного наследия федерального значения. Только вот с каждым годом все больше разрушается «охраняемый» храм, стоящий под всеми ветрами без основательной крыши, все больше зарастают лесом его приделы. В советские годы, по словам местных, храм использовали под школу, высокая центральная часть была поделена на два этажа. Потом балки, что служили основанием для пола, варварски вывернули, оставив в стенах зияющие раны. Окон нет, кирпичная кладка отсырела и разрушается, кирпичи выпадают. Пола, естественно, нет, земля. Птицы освоили все, что можно, везде их помет, перья. Два года назад наши прихожане немного облагородили один из приделов, установили временный иконостас, изготовили престол и жертвенник, наш храм пожертвовал на них облачения. В храме впервые за более чем сто лет (в 1917 году церковь была закрыта), была отслужена Литургия, было немало причастников. Тогда же сюда привозили Почаевскую икону Богородицы (крестные ходы с Почаевской иконой мы проводили и в других деревнях. Для меня это не прошло безследно: произошёл рецидив двусторонней грыжи - икона, хотя и небольшая, но весьма тяжёлая). На молебне и крестном ходе тогда было 35 человек местных и дачников. Успех можно было бы развивать, но уже после первой Литургии староста храма, под предлогом его аварийности, и при нелепой установке: «Будет постоянный священник, тогда и будем служить» - больше служб не допускала. Не помогали никакие просьбы и вразумления, и даже благословение благочинного. Закрыто было и помещение под колокольней, где мы первоначально молились. Эпизодически на молитву мы продолжали собираться в одной из четырех башен, стоящих по углам храмовой территории.

При подъезде к первитинскому храму первой, кого мы встретили, была раба Божия Ирина из областного центра – её попросили быть здесь ответственной. Кроме неё на службу пришли ее муж и 3 внучки (одну зовут Евникия). За два года перерыва в службах алтарь и придел храма пришли в полное запустение – всюду были пыль и грязь.

Утреню под воскресный день совершили в большом Троицком храме села Микшино – на малой Родине прп. Никона (Воробьёва). К сожалению, на службе была только староста храма и двое её внуков. Банные дни по субботам перебивают церковную молитву. В главном приделе на Горнем месте большими буквами написано «свинья». Храм продолжает оскверняться, боковые входные двери его открыты нараспашку. 9/10 пола в руинированном, «взъерошенном» состоянии. Для службы был расчищен небольшой пятачок в правой стороне храма. В течение всего времени, пока шла утреня (3 ч. 15 мин.), в доме напротив, заглушая службу, ревела пила. Горько было от равнодушия людей, от их пренебрежения святыней. В 2009 году, неподалёку от второго храма села – зимнего, в честь Сретения Господня, в память прп. Никона Свято-Тихоновский гуманитарный университет установил Поклонный крест, увитый виноградной лозой. Пару лет назад крест свалился. После его восстановления появилась новая табличка под крестом: «В память восстановления Сретенского храма», а мраморная доска в память о прп. Никоне была закреплена на самом храме.

Утром на Литургии в Первитино из местных, увы, была только та же семья, что и накануне. В алтарь сквозь заколоченные окна слабо пробивался свет. Всё пространство алтаря было усеяно осыпавшейся штукатуркой. Из-за отсутствия в алтаре аналоя, служебник, по примеру современных греков, пришлось класть на престол. Главная мысль проповеди – только на дрожжах молитвы можно что-то созидать. Без помощи свыше поднять такой огромный храм абсолютно нереально. Фантазировать на тему каких-то мифических спонсоров и фондов, ожидать постоянного священника в такую глухомань - не продуктивно, это тупиковый путь. Нужно, прежде всего, начать молиться. Слава Богу, лёд тронулся.

    Во время таких поездок постоянно возникает проблема трапез, особенно после служб утром и вечером в деревнях, расположенных друг от друга на значительном расстоянии. Часто в дорогу берём сухпай. Нередко возникают неожиданные варианты с приёмом пищи. Так было и на сей раз. После Литургии в Первитино член нашей общины, приезжающий на субботу и воскресенье в райцентр, пригласил нас в кафе отметить очередную годовщину смерти бабушки. На столике в кафе он установил икону Воскресения, перед которой возжёг свечу. На следующий день трапеза была в деревне Колмодворка, куда нас пригласила ответственная за Поклонный крест здесь. Крест был установлен 6 лет назад на месте разрушенной Ильинской часовни. Одна из участниц поездки пожелала изготовить новый Поклонный крест, гораздо более высокий, чем нынешний. Она решила сделать это в память об умершем 15 лет назад своём отце Александре. С супругой они прожили 56 лет. В день смерти спросил её, не жалеет ли она, что вышла за него замуж? Та залилась слезами, прижала его голову к своей груди, и на её руках он испустил дух. Супругу Александра звали Александрой – она умерла ровно через 3 года, 3 месяца и 3 дня после его смерти.

Всё своё внимание в поездках мы обращали на подготовку служб и их проведение, всё остальное было на заднем плане. Поистине, исполняются слова Христа: «Ищите прежде Царствия Божия, а остальное всё приложится вам».

     На память святых апостолов Петра и Павла были на престольном празднике в селе Назарово. Большое карельское село чахнет с каждым годом, закрылись школа и клуб. Текст нашего объявления практически не заметен, он помещён в стороне от двери магазина. Местные жители давно храм не посещают – они перестали это делать за несколько лет до нашего появления. Обиделись на первого священника, который на собранные на реставрацию храма деньги рядом с ним построил деревянную церковь во имя святых Царственных мучеников. А мы практически сразу напрягли своей необычностью в службе и внешнем облике – «староверы». Поразило, что на вечернюю службу (это был воскресный день) в храм не зашёл ни один человек. И это несмотря на то, что перед службой и в процессе её в положенные моменты мы усердно трезвонили. Лития на вечерне по древней традиции совершалась вокруг храма с остановками по его четырем сторонам – продирались сквозь высокую, по грудь траву. Утром в храм зашло человек семь – ставили свечи, стояли от одной до четырех минут. Единственный, кто выстоял на водосвятном молебне, был высокий крепкий мужчина в камуфляжной форме. По окончании молебна он громко поблагодарил за службу и ушёл. После Литургии был крестный ход по селу – завершили его, обливаясь потом от жары. Как сказал один преподобный: «Если на молитве тело не утрудилось, а душа не пришла в сокрушение, то она не угодна Богу». Как всегда, после усердной молитвы, тем более, после обильного окропления святой водой, опять пришла бодрость, и благодатная радость заполнила сердце.

     На обратном пути проезжали через село Замытье. Поразились переменам, благодаря реставрации огромного пятипрестольного Преображенского храма здесь. В принципе, такой массивный храм мог быть кафедральным в каком-нибудь областном центре. Потрясающей красоты высоченная колокольня, 5 больших куполов. Первая попытка возрождения храма была предпринята в 90-е годы. Священник, послужив здесь некоторое время, перестал приезжать и всё затухло. Уникальные чугунные плиты в полу храма были проданы одной из местных руководительниц. Вскоре у неё погибает сын. В конце жизни, едва передвигаясь на костылях, она добралась до храма и покаялась в своём поступке. После ухода священника у и так немногих прихожан опустились руки, на несколько лет всё замерло. Я стал сюда направлять наших прихожан – на Пасхальный ночной крестный ход, на престольные праздники, неоднократно делали уборку внутри. Красили всё, что можно было. Наш иконописец Татьяна Косолапова перед входом в храм обновила 3 изображения. Установили Поклонный крест в память всех погребённых у храма. Но самое главное, оборудовали один из алтарей, где стали служить Божественную Литургию. Старостой храма является раб Божий Геннадий – очень деятельный человек. Помимо храма он восстановил церковный дом и торговые ряды, где расположились чайная, бакалейная лавка, кузница и музей гончарного искусства.

Вечером заехали на ужин в небольшой женский монастырь, где насельницами являются наши бывшие прихожанки. Как известно, после добрых дел, как правило, бывает искушение. Оно произошло именно здесь. При подходе к калитке монастырского дома я, увидев собачью конуру, вспомнил, что сёстры приютили в обители пса. Не доходя до калитки, я издал звук, чтобы привлечь его внимание. Большой чёрный пёс подскакивает к калитке и начинает злобно лаять. Я остолбенел от неожиданности и со страхом подумал: «А что было бы, если бы я открыл калитку?» Вдруг пёс проскакивает через низ калитки, подбегает ко мне и начинает кружиться вокруг. У меня возникла ассоциация со сценой в фильме «Вий», когда ведьма металась вокруг Хомы. Показалось, что это и не пёс вовсе, а мерзкий бес со страшными глазами и ужасным оскалом набросился на меня. Я испытал большой стресс и был на грани нервного срыва. Поразила флегматичная реакция старшей инокини на призывы трудницы привязать собаку: «Кому надо, тот пусть и привязывает». Выяснилось, что это уже не первый случай искушения с собакой – она уже бросалась на духовных лиц. Жаловались соседи, а главное, уже поступило предупреждение от администрации в связи с тем, что собака напугала кого-то из детей, живущих в расположившемся на монастырской территории лагере. Собака не на привязи, без намордника, находящаяся за забором, где имеются проходы – это нонсенс. Допустим, что она действительно, по уверению хозяев, не кусается, а как быть со стрессом, который испытывают люди, соприкасающиеся с нею? С одной стороны, как говорит одна насельница обители, с собакой спокойно, особенно когда остаёшься одна, а с другой, незаметно входит искушение – привыкание к собаке, отношение к ней как к члену семьи. Для инокинь, которые не были в браке, или которые могут ностальгировать по детям и внукам – это можно ещё рассматривать, как некий суррогат, иллюзорный заменитель – компенсатор их одиночества. И, потом, что за неразумная жалость к собаке – не держать её на привязи? Разве для неё это не норма – также как для людей норма передвигаться на ногах, а не на руках. В конце концов, насельницы обители живут не на необитаемом острове, а в деревне, к тому же в летнее время рядом детский лагерь. Древние подвижники достигали райского состояния людей до грехопадения. Животные, чувствуя это, становились ручными. Преподобные Сергий и Серафим кормили медведей, а преподобный Герасим Иорданский дружил со львом. Мы далеки от этого и поэтому у животных, в частности у собак, бывает такая агрессия. Одна из прихожанок говорит: «Наверное, нужно было этому случиться с Вами, чтобы инокини, наконец, поняли неуместность и опасность нахождения собаки в обители». Выяснилось ещё, что пару лет назад эта собака охраняла домик лесорубов. Зимой они закончили свою трудовую вахту, а собаку, привязав за ошейник к дереву, оставили подыхать. Отморозив обе лапы, она с трудом вырвалась из ошейника и прибрела в деревню. Одна местная женщина приютила её, а уезжая в город, попросила инокинь забрать её к себе. Те, недолго думая, забрали её к себе и выходили. Собака стала жить в доме, потому что, видите ли, зимой ей в конуре холодно, а летом жарко. Монастырское помещение пропахло псиной. Одеть собаке намордник и посадить на цепь невозможно – она просто не даётся и всячески отбивается. Вот так, под предлогом доброго дела, в монастырской жизни возник «собачий фактор», отвлекающий инокинь от их главного призвания – молитвы. Я понял ещё раз довольно остро – почти невозможно на этой земле обрести уголок, где можно было бы уединиться и в тишине предаться духовному деланию. Тем более, с моей чувствительностью, капризностью и придирчивостью. Будет столько самых разнообразных вещей, которые будут будоражить, отвлекать, выбивать из колеи, нарушать внутренний мир. Это и промыслительно, ибо «не имамы зде пребывающего града, но грядущего взыскуем». Нереально создать такую модель, когда бы ты полностью предался духовному деланию, а вся «бытовуха» шла как по маслу: тебя бы вовремя будили, вовремя давали лекарства, накрывали стол и так далее. Это всё иллюзия. Опасная иллюзия, ибо ты обрекаешь себя на постоянное ворчание и недовольство упущениями помощников. Часто на просьбу принести какую-либо вещь, через минуту они рапортуют, что нигде не нашли, а через 3, что всё-таки обнаружили – а ты уже испытал стресс. От человеческого фактора никуда не уйти. В обители, где предполагалось пробыть несколько дней, я не мог мобилизовать себя, чтобы пойти на службу, тем более, на монастырскую трапезу. Я был выбит из колеи, получил серьёзный удар. Приходить раздражённым, чтобы укорять? Нет, уж лучше останусь в уединении до полного умиротворения. Однако привычка ежедневно бывать на службе давала о себе знать. Выходом были молитвы, которые я со спутниками читал в микроскопической деревеньке Гришутино – в очень живописном месте с лесом и речкой. Здесь заканчивается реставрация Троицкой часовни, предпринятая нашими прихожанами.

      Побывали в селе Махнецы, прочитали здесь полуношницу. Не были здесь 5 лет. Храм во имя Успения Пресвятой Богородицы был построен в 1882 году. Строили его 10 лет. В начале 1931 года по обвинению в антисоветской агитации был арестован находившийся на покое бывший настоятель храма о. Виктор Невский, прослуживший здесь более 30 лет (он сменил в качестве настоятеля своего отца – о. Арсения). В здании администрации батюшку всю ночь били и издевались над ним. Прыгали по животу довольно грузного священника. Приговорен он был к 3 годам ссылки в Казахстан. Не доехав до места ссылки, скончался от нанесённых травм и был закопан на каком-то полустанке. Могила его неизвестна. Матушка о. Виктора от переживаний умерла от инфаркта. В семье было 13 детей – всех их вырастили, поставили на ноги, дали образование. О. Виктор был мастером на все руки – плотник, агроном, пчеловод и т. д. Семья была очень дружная. В память об о. Викторе и всех православных христиан, погребённых у храма нами за алтарём был установлен Поклонный крест. Стоит вопрос о причислении о. Виктора к лику святых как новомученика. Много интересных сведений о храме в Махнецах и роде Невских можно прочитать в книге внука о. Виктора, вышедшей 6 лет назад. Члены нашей общины неоднократно приезжали на уборку храма. Каким-то непостижимым образом нам удалось покрыть железом его алтарь. Оборудовали правый придел, посвящённый святителю Николе (левый посвящён архангелу Михаилу и святителю Модесту). Иконописцем нашего храма Т. А. Косолаповой было обновлено изображение Успения Богородицы, написанное на железе с внешней стороны алтаря (вся икона испещрена маленькими дырочками – следами от ружейной дроби). Первое, что бросилось нам в глаза по приезде в Махнецы на сей раз – отсутствие колокольни. Оказалось, что её, как находящуюся в крайне аварийном состоянии, разобрали (точнее обвалили с помощью троса). Полностью заменена крыша храма. В алтаре установлен престол – раз в году совершается Литургия. На праздник Успения служится молебен. Практически ежедневно храм открывает внучка о. Виктора раба Божия Людмила. В воскресные и праздничные дни она вычитывает в храме часы и обедницу. Некоторое время мироточила икона свт. Николы – около неё мы пропели величание. Полностью обновлён «поповский» дом – здесь устроена келья отшельника – в ней жил отец о. Виктора о. Арсений. В доме планируется разместить чайную и оборудовать помещение для паломников. У о. Виктора была большая библиотека, состоящая из классической литературы, пособий по агрономии, пчеловодству и т. д. Одну из книг – письма И. С. Тургенева - Людмила подарила мне. Матушка о. Виктора закончила Институт благородных девиц. Вместе с батюшкой она обучала не только своих чад, но и деревенскую детвору. Недавно на территории храма восстановили часовню, построенную на месте алтаря старого деревянного храма.

На обратном пути посетили источник пророка Илии и музей сельского священника. Этот музей был недавно организован при церкви с. Никольское (в этом году ей исполнилось 200 лет). В музее много семейных фото Невских, предметов их быта, фисгармония матушки и гитара батюшки. Столярный инструмент, стулья, лавки, столы, шкатулки, изготовленные о. Виктором. Столько лет он с матушкой трудился в храме, помогал селянам – и вот такой печальный финал. В Никольском мы услышали похожую историю, как сослали отца 13 детей. Имущество было конфисковано, сняли даже пальтишко с маленькой дочери. В старости она отказалась получать пенсию от государства, так её обидевшее.

P.S.  Через день пса увезли в приемник для животных. Странно он вел себя, бросаясь на всех посетителей монастырского дома и не реагируя ни на какие команды. Всю дорогу, как рассказывала сопровождавшая его инокиня, внимательно смотрел по сторонам, видимо запоминал дорогу. Очень скоро по прибытии в приемник, сделал подкоп в клетке и сбежал. Говорю инокиням: «Эпопея с псом еще не закончена – он еще покажет вам «кузькину мать». Ночью через лаз прошмыгнет под кровать кому-нибудь из вас – что тогда делать будете?» Одна из инокинь, 70 лет, очень аскетичная и прилежная к молитве, в процессе своих размышлений вслух по поводу искушения с собакой, довольно образно, наглядно рассказывала о повадках пса и очень реалистично передавала звуки, издаваемые им – похожие на не очень внятную человеческую речь. Она даже высказывала предположения, что именно говорит пес или хочет сказать. И все это было на полном серьезе. Трудно было удержаться от смеха. Как известно, среди юмористов женщин намного меньше – у нас к ним можно отнести троих. Две из них стали инокинями. Особенностью их юмора, изюминкой его является ненавязчивость, отсутствие желания произвести эффект, нет никаких отталкивающих кривляний – все очень естественно и органично. Говорю инокиням: «Этот пес еще себя покажет, отомстит, ждите часа расплаты. Меня тоже вспомнит на своем получеловечьем-полусобачьем языке. Скажет типа: «А вашему Кириллу я задам трепку – это он инициатор моей высылки». Представил себе эту картину и вспомнил сцену из «Собачьего сердца» М. Булгакова, когда профессор Преображенский на научном симпозиуме делал доклад о том, как Шарик превратился в Шарикова, а тот в качестве иллюстрации к рассказу играл на балалайке и плясал. Услышав собачью речь я, подобно Филипп Филипычу, упал бы в обморок, а потом бы отрубился окончательно, как тот, удостоверившийся, что Шариков продолжает играть и плясать, а я - что пес продолжает «толкать речи». Говорю одной из инокинь, особо рьяно заступавшейся за пса и оберегавшей его: «Вы же всегда сторонились животных, я помню сцену в церковном доме, когда услышал Ваши крики: «Тебе нельзя - ты мужского рода!» Я подумал тогда: «Ну, мужики совсем оборзели – среди бела дня рвутся в женские кельи». Подойдя ближе, увидел Вас, с опаской выглядывающей из своей комнаты и вопившей по отношению неизвестно к кому, ибо ни у двери, ни в коридоре вообще никого не было. Потом опускаю глаза к полу и вижу нашего кота Рыжика, который действительно отчаянно пробивается внутрь. Этот Рыжик ранее пролазил сюда через форточку и сильно болевшую бронхитом будущую инокиню согревал, вытягиваясь на больном месте. Ничего не понимаю – Вашего маленького благодетеля Вы упорно отгоняли и вдруг с огромным полудиким псом, который чуть не порвал меня и Вам чуть не откусил голову по дороге в приемник, вдруг сдружились? Она в ответ: «Батюшка, жалость. У него были отморожены задние лапы. Люди его обижали. А потом - с ним надежней, особенно когда остаешься одна. Он придавил двух енотов, отогнал большую крысу от дома» и т.д. и т.п. Я: «Взвесьте все «за и против» - что перевесит на чаше весов». Подумали, повздыхали: «Да, нужно расставаться». Советую им на будущее более осмотрительно поступать, не вляпаться еще в какую-нибудь неприятную историю.