Россия сошла со своего исторического пути, которым шла семь столетий своей истории. Это результат петровских преобразований, очень неоднозначных. Им подготовила почву никоновская реформа. Постепенно, однако, шло прозрение. Александр III, этот русский богатырь с бородой, как бы олицетворял это возрождение. Возрождается традиционный архитектурный стиль, который именуется псевдорусским стилем. В богословии наблюдается возврат к святым отцам, есть такое интересное выражение - «назад, к святым отцам». И в этой связи личность сщмч.Илариона весьма значима. Это был ректор Московских Духовных школ в начале прошлого века, у него есть ряд работ, в которых обозначен поворот к нашему традиционному святоотеческому богословию. Св.Иларион - ближайший сподвижник Патриарха Тихона, он был одним из самых ревностных сторонников восстановления патриаршества. Его речь на Соборе 1917-18 гг. была очень примечательной. Он говорил: «Ну где же центр, где сердце Руси Святой? Что, банк или еще какое учреждение? Нет, конечно, это Кремль, это Успенский собор. А в Успенском соборе патриаршее место - вот он центр Святой Руси. Оно сейчас сиротливо стоит, нет главы Русской Церкви на этом святом месте»...
У св.Илариона, была поездка на Запад, сохранилось ее описание, свидетельствующее о том, насколько Запад уже в его время (конец XIX- начало XX столетия) был в духовном упадке. Он наблюдал церковную жизнь православной Сербии, замечал особенности духовной жизни в Германии у протестантов. Он рассказывает, как будучи в Германии, в г. Кёльне наблюдал стиль протестантского служения. Вот как он это описывает: «Сколько артистизма. На кафедре, над толпой молящихся возвышался своего рода артист и по содержанию проповедь его не представляла ничего примечательного, но изложена она была артистично, проповедник владел голосом, чувствовал себя уверенно на кафедре и выразительная мимика и жестикуляция это все подтверждала. Он говорил о любви Спасителя к миру, говорил о неблагодарности мира в ответ на любовь Спасителя, о том как мы вторично распинаем Христа своими грехами, чем вызвал слезы у слушателей. Но конец проповеди меня просто опечалил. Проповедник начал отпускать довольно глупые остроты, рассказывать анекдоты. Вместо плача по всему храму послышались вспышки смеха. Развеселив молящихся проповедник сошел с кафедры. То что я видел, мне показалось невероятным», - пишет владыка. «К чему такое веселое добавление? Чтобы не отпускать людей домой в печальном настроении? Но так было и в театрах, когда после тяжелой драмы разыгрывают легкомысленный водевиль, но в храме наблюдать тоже самое мне показалось очень и очень странным». «Русский не похож на немца аккуратного, но, конечно, аккуратность, это само собой, вещь хорошая, но когда она гнездится в самой природе, не говорит ли это о некой ограниченности природы? В Европе видишь не народ, а публику» и т.д. Критика папства: его он называет - «противным чудовищем в недрах христианства».
Интересны у него такие художественные зарисовки. Он пишет: «Мы привыкли за архиерейской обедней слышать громогласные басы протодиаконов, у нас создался даже своего рода спорт по части чтения Евангелия, произношения «Многолетия». Громогласные протодиаконы, подобные известным артистам, имеют своих поклонников каждый. Какие-то моменты богослужебные выпячиваются художественно в ущерб смыслу литургии - этого великого священнодействия, его восприятия. Для многих архиерейская обедня - это в основном три элемента, это Апостол, Евангелие и Многолетие, естественно читаемое голосистыми протодиаконами, вот на этом акцент. Все прочее мало, очень мало интересует». И такое замечание: «у любителей такого стиля как правило замечаются оживленные разговоры с обсуждением достоинств каждого протодиакона».
Замечу, что ничего подобного нет по-старому обряду, где все должно быть гармонично, ничто не должно выпячиваться, ничто не должно диссонировать, чтобы не было ненужных акцентов. Святитель продолжает: «Это бурное обсуждение создает легенды и из живых личностей слагается легендарный образ из какого - либо протодиакона. И для русского человека протодиакон, его образ часто составляется из четырех составляющих: голос, волос, ухо и брюхо».
Богослужение должно быть подобно журчанию ручейка, а не представлять собой какие-то всплески, водопады, сменяющиеся тихим течением реки. Все должно быть в одном ключе.
О церковном пении Святитель так говорит: «Для богослужебного пения нужно благочестивое сердце, которому ведомо покаяние, молитва и умиление. Если этого нет, то остается только одна музыкальная техника. И если артист будет исполнять «Покаяния отверзи мне двери», а ни пост, ни молитва, ни покаяние для него не существует, то его пение превратится в страстную арию».
О Московской Руси он вспоминает с ностальгией: «Московская Русь была интереснее, оригинальнее чем теперешняя, официальная. Теперь даже у людей лица какие-то шаблонные, ровно выбритые, с одинаковой прической, в однообразной одежде по чину. А в Московской Руси все было самобытным, создано народным духом». Почему же это произошло? «Петр с немцами сдружился, в Кремль их пригласил и они переделали русскую жизнь на немецкий лад. Едва ли это к лучшему», - заключает святитель Иларион. Начиная с правления Александра III (1881-1894 гг.) начинают возрождаться национальные традиции в нашей архитектуре. Вот как об этом пишет св.Иларион: «Древняя архитектура более оригинальная, чем современные «ящики».
Далее о значении монастырей. Он пишет, что монастырь на Руси собирает все самое чуткое, самое нежное, восторженное, самое углубленное из русской нации. Об этом писал и Федор Михайлович Достоевский. «Не выйдет ли спасение из монастырей Руси? Оттуда выйдут люди, чуткие, духовные, углубленные, которые будут нести свет нашим гражданам, жителям нашей страны».
Ярким духовным писателем был св.Иларион (Троицкий), мощи которого почивают в Сретенском монастыре. Он скончался в пересыльной тюрьме в 1929 году от тифа. Более 10 лет назад трудами архимандрита Тихона (Шевкунова) его мощи были обретены и сейчас почивают во Владимирском соборе Сретенского монастыря. Он был борцом с обновленчеством, с раскольниками 20-х годов. И как символически, что в этой обители первоначально пустило корни модернистское Сретенское братство, которое было оттуда выдворено и там сейчас почивают мощи свт. Илариона, который боролся с обновленцами. Как все символично получилось!
