Любознательность, интерес к людям. Стремление к «роскоши человеческого общения» будь то С. С. Аверинцев или лидер Кубинской революции Фидель Кастро, оленевод на Крайнем Севере или шахтер в Кузбассе. Ценит подтянутых, не заплывших жирком сотрудников. Сам тщательно следит за своим здоровьем. Лыжи, пробежки, наверняка, физупражнения по утрам (свт. Феофан в своем затворе не чурался физической активности). Сам я об этом задумываюсь, только когда начинаю потихонечку разваливаться. Самое большее, на что меня хватает - это сделать обход с молитвой Исусовой по периметру нашей территории после утренней и вечерней служб. Еще и эпизодически вишу минуту на перекладине (помогает от остеохондроза). Какой контраст между ссутулившейся фигурой берсеневского настоятеля, неспешно бредущего, с порывистыми движениями Предстоятеля! Когда я наблюдаю его передвижения либо в свободном пространстве, либо в каком-либо помещении, то неизменно вспоминаю фотографию картины в учебнике для 7 класса советской школы, на которой изображен стремительно идущий Петр I, за которым едва поспевает свита.
Любовь к меньшим братьям. Я, например, по жизни иду с котами, а кому-то больше импонируют замечательные «друзья человека». Умилительно бывает видеть их преданность, искреннюю радость при появлении хозяев.
Чувствуется явный вкус к систематическому труду, есть навык волевым напряженным усилием достигать поставленные цели. Результативность налицо. Службы старается совершать чинно – благо, что перед глазами пример для подражания в лице аввы Никодима. Византийско-церемониальные мотивы в сочетании с некоторой раскрепощенностью. На Литургии особенно бросается в глаза тщательность совершения выхода с трикирием и дикирием с возглашением: «Призри с небесе, Боже, и виждь…» и в начале Евхаристического канона.
Природный темперамент постоянно контролируется, целеустремленно генерируется в заданный формат действования в данный момент. После преложения Святых Даров непременно личная сокровенная молитва в коленопреклонённом припадании - дольше, чем это обычно бывает. Не любит длинных, вялых речей и чрезмерно затянутых служб. Очень любит проповедовать. Свой стиль, свои риторические приемы. Очевидно, что содержание проповедей несет на себе личностное преломление, пропущенность через себя, отпечаток внутреннего опыта. Темпераментная, энергичная речь держит во внимании всех – и архиереев, и духовенство, и народ. Моментами в слове проявляется экспрессия. Достаточно несколько минут освежить в памяти житие святого данного дня или просмотреть текст паремии, как проповедь уже готова, мостик в современность переброшен, нравственное приложение обозначено.
Достаточно терпим, не будет жестко «строить», «подстригать» всех под одну гребенку. Засушивать, мелочно придираться, желчно, нудно выговаривать. Ценит свободу других, дает возможность творчески выразиться. Без особой нужды не будет «менять коней на переправе», ценя преемственность и стабильность. Любит сам и ценит в других умный, деликатный, со смыслом юмор. Зная и чувствуя конкретного человека, удержится от радикальных мер, прещений за какие-либо ситуативно обусловленные, эмоционально прорвавшиеся слова. С прещениями не перебарщивает, но, в случае чего, если слишком набедокуришь, может так «куснуть», что мало не покажется. Осознает свои способности, адекватно оценивает свой потенциал.
Полон творческих замыслов – неуклонно, систематически, постепенно их осуществляет. Способен «притормозиться», чувствуя опасность слишком резкого рывка вперед. Постоянно мониторит ситуацию, подкрепляя свою хватку и наблюдательность первоклассно организованной аналитической службой. Периодически совершает неожиданные ходы – будь то в отношении фильма «Матильда» или по проблемам глобализации с ее опасностью чрезмерного контроля и манипуляций. Четкая позиция за предоставление альтернативы электронным документам.
Иногда бываешь озадачен, например, когда анализируешь новое положение о церковных наградах в свете решений последнего Архиерейского Собора. Борясь с очевидной девальвацией наград, не впадаем ли мы в другую крайность? Новое положение мне кажется излишне ригористичным. Старообрядцы, у которых планка требований на несколько порядков выше, в этом плане отдыхают. У них к 50-60-ти годам «протопопская шапка» (так они называют митру), как правило, обеспечена. Воображение рисовало такую картину: я на смертном одре, почти бездыханен. Доволен, что протянул последнюю седьмую десятку жизни. «Аще в силах осьмдесят лет» - явно мне не светит по причине накопившихся недугов. В аккурат мне исполнилось 40 лет служения в священном сане (а на самом деле только 30). Слышу за дверью возбужденные голоса: неужели в последний момент «награда нашла своего героя»? Свершилось! Мне радостно возвещают, что я удостоен митры. Слабой дрожащей рукой касаюсь украшений вожделенной «короны». Бережно глажу возможную ее опушку (так по старому чину). Мысленно про себя: «Ну, хотя бы в последний путь, в домовину с собой возьму» - и испускаю дух…
Когда человек приятен, обычно улыбаешься, видя его или думая о нем. Подходя к Патриарху, трудно удержаться от широкой улыбки. Встречаясь с его глазами, чувствуешь, что он в курсе, знает, чем ты дышишь, что пишешь и чем занимаешься. Пишу эти заметки поздним вечером на одном дыхании, всматриваясь вглубь себя. Думаешь: «А чем Патриарх в этом время занимается?» Говорит по телефону, пьет чай в узком кругу, просматривает почту и периодику, видеоматериалы, инструктирует ближайших сотрудников и раздает им Ц.У.? Размышляет о ближайших шагах и выступлениях? Настанет утро и «завтра снова в бой». Очень хочет, чтобы Церковь была сильной и влиятельной, окончательно вышедшей из гетто и занявшей в государстве достойное место. Остро, иногда очень болезненно переживает нападки. Способен мобилизоваться, «перегруппироваться», «перевернуть страницу» и совершить новый рывок с достижением заранее продуманного результата. Ясно, что далеко не все смогут «работать в команде». И Патриарх это очевидно понимает и благодарность ему, что он дает возможность «каждому цветку цвести на своей полянке».
Отрадно, что в масштабном стратегическом патриаршем раскладе сохраняется скромная ниша для любителей церковной старины. Кто-то называет их маргиналами, кто-то безобидными чудаками. Патриарх воспринимает их как данность и искренне стремится обезпечить для их полноценного бытия все условия. Почему-то мало кто замечает, обращает внимание на то, что Патриарх благословляет практически двуперстно.
Думается, что Патриарха, как человека умного и проницательного, не покоробят мои искренние, с симпатией написанные строки, очевидно выпадающие из принятого формата по таким случаям. Если постоянно будет один сухой протокольный официоз, то как бы ни напала «тоска зеленая».
Что пожелать ему особенного, проникновенного? Внутренней продолжительной веселящей радости и утешения от удачно сказанного и добротно сделанного на благо Святой Церкви и Отечества и во спасение своей души.
Игумен Кирилл (Сахаров), настоятель храма свт. Николы на Берсеневке, член Союза писателей России
