ПОСВЯЩАЕТСЯ НЕДАВНО ПОЧИВШЕМУ СТАРООБРЯДЧЕСКОМУ ПРОТОИЕРЕЮ ЛЕОНТИЮ ПИМЕНОВУ (+2 апреля 2020 года)

Я знал о. Леонтия в течение 35 лет. Был с ним в тесном контакте, очень ценил его доброжелательное отношение к себе лично и к тому, что делалось у нас на приходе.  О. Леонтий импонировал широтой своих взглядов, дипломатическими способностями, умением найти выход из затруднительных обстоятельств. Он обладал уникальной способностью "наводить мосты", работать на перспективу. Батюшка всегда был в тонусе, никогда не унывал, даже находясь в тяжкой немощи, постигшей его в последние годы жизни. Круг его интересов был весьма широким. Он спешил положить как можно больше трудов, как на уровне своего прихода, так и Старообрядческой Церкви в целом.  О. Леонтий говорил: «Кто знает, сколько нам отпущено дней, все ходим под Богом, неизвестно, что может быть, ведь можно и не успеть..."  И ещё «Мы живем в период таяния льдов атеистического Ледникового периода". 

Ниже привожу свою заметку пятнадцатилетней давности, посвящённую о. Леонтию.

***

Не перестаю восхищаться о. Леонтием Пименовым, настоятелем старообрядческого храма  г. Орехово-Зуево. При первом же соприкосновении, общении с ним стараюсь максимально духовно обогатиться. А тут представилась уникальная возможность отвезти батюшку в Орехово-Зуево после певческой конференции (2005 год). Мало того, что мы с ним плотно общались всю дорогу, я еще и детально познакомился с местом его служения. Пока это - моленная у дороги, напротив большого городского кладбища. Одновременно со службами в ней в центре города идет активная реставрация храма. Это бывшая безпоповская моленная с колокольней.  До недавнего времени здесь было какое-то светское учреждение. Поскольку поповцев больше, то решили, что именно они восстанавливают этот храм под ключ и потом выделяют безпоповцам маленький придел. Безпоповцы уже молятся в левом приделе. Есть у батюшки определенные опасения осложнений в будущем от такого соседства. 

Что касается храма, то отец Леонтий проявил себя как компетентный строитель, кстати, у него за плечами строительный техникум. Первое, что обратило на себя внимание – невысокая ограда, пролеты и три узких бойницы в ней. Примечателен парк, тут тоже отец Леонтий развернулся: елочки, клены, дубы, все он нам подробно показал.  Дорожка вокруг храма в три метра шириной из большой мраморной крошки. Все продумано, чтобы не просто совершать крестные ходы. А для того, чтобы «мои потомки, реставрируя фасад, могли бы пользоваться техникой по этому покрытию». Масса нюансов, например, чехлы на елках в зимний период, чтобы их не спилили.  «Будем устраивать детские мероприятия вокруг этих елочек» - говорит отец Леонтий. Храм однокупольный, привлекает внимание мозаичное изображение Крещения в правом приделе, который будет крестильней и исповедальней. Необычны цитаты из Евангелия - с одной стороны: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга», а с другой стороны: «Аще кто растлит храм свой, того растлит Бог», которые я не встречал ни в одном старообрядческом храме.

В моленной, где они сейчас молятся, я обратил внимание на буквы из лампочек «Х.В.», я сказал ему: «Отец  Леонтий, это вроде бы заимствование от новообрядцев».  Он: «Да, заимствование, но нельзя сказать, что все плохо вне нас, что-то положительное можно и перенять. Допустим, лампочки в паникадило – нельзя, это имеет духовный смысл, а наличие этих букв создает наглядное торжество». Я впервые видел такое в старообрядческом храме.

           Что в храме нас поразило? Первое – это то, что все делается основательно. Они всё делают медленно, но очень тщательно. Спустились в подвал, такая картина: одна лестница ведет вниз, другая наверх. Духовный смысл: одна лестница напоминает путь в преисподнюю, другая - на небо. Спускаемся ещё ниже, а там  - разные  складики, кабинетики, раздевалка для хористов женского пола, для мужского пола – другая комнатушка. Масса  наклеенных икон. Я спросил: «А как же, отец Леонтий, вроде у вас….», - «Опасно оставлять настоящие иконы, в храме нет охранников, собачка лежит у двери – вот и вся охрана. Пока и ценностей никаких нет».

Входим в самое нижнее отделение – крышка от гроба: «Это владыка Корнилий – наш бывший староста, которого недавно посвятили в епископа Казанского, - поясняет  Константин, наш знакомый, - своими руками изготовил себе гроб». Все естественно, тем более для мира старообрядцев. А эта комнатушка – это его келья, в которой он сорок дней, как положено по Уставу, после иноческого пострига находился в затворе. Пройдите». В этом тесном помещении кроме короткой лежанки (по-моему,  на ней нельзя вытянуться в полный рост), икон, подручника, лестовки и ручной кадильницы (кацеи) еще и полка с книгами. Я поинтересовался их наименованиями – это были творения преподобных Ефрема Сирина, Максима Исповедника, Нила Синайского и др. Запомнилась книга с таким названием: "Энциклопедия русского игумена 14-16 веков".

Константин поведал нам  некоторые детали о владыке Корнилии: родом он из старообрядцев, ему сейчас лет 50 с небольшим, но не более.  Пришел при отце Леонтии, влился в приход, это было лет 20 назад, когда отец Леонтий стал настоятелем храма в Орехово-Зуево, и тут же появился будущий отец Константин. Есть фотография у отца Леонтия, только что ставшего настоятелем, с группой прихожан, на которой и молоденький отец Константин  (без бороды и не узнать - сейчас у него борода до пояса). Он, оказывается, был депутатом местного Совета, потом стал старостой этого храма-моленной, потом его посвятили в диаконы, затем рукоположили в священника, стал кандидатом в епископы и, наконец, – епископ Казанский. Он до сих пор числится старостой этого храма, потому что идет стройка. Отец Леонтий говорит: «Дело моей жизни, завершить эту стройку». Владыка делает киоты для икон и собственноручно, скрупулезно, ползая на коленях, из обломков мраморной плитки выкладывает дорожку в подвале (когда я это услышал, то подумал: "А я бы не смог – помешал бы "трудовой мозоль" - заметно выступающий живот"). А это - епископ, владыка!

Поднялись на хоры, туда ведет площадка в завершенном состоянии. На стене масса лампадок, десятка два-три. «Это как в Иеросалиме, - сказал о. Леонтий, -  на этой площадке мы предполагаем проводить конференции, выставки». Потом пригласил нас посмотреть выемку в стене, думали, что это очередная вытяжка. Говорит: «Нет. Ниже нас – кухня, а здесь будет трапезная. С помощью механизмов, посуда – вверх, посуда – вниз». Все смеются.

Еще одна деталь: в алтаре выступ апсиды. «Это что, такой маленький алтарь?» - «Нет, это -  горнее место». Подходим ближе – углубление вниз, объяснение, для чего это нужно: «Сейчас процветает воровство, и для того чтобы от всего этого оградиться, я эту мысль везде провожу, надо самые ценные иконы класть в сейф. Например, выносная икона, которую выставляют для поклонения раз в году. Мы углубляем  сейфы в пол алтаря. Туда ведет специальная винтовая лестница, имеются массивные задвижки. Вот так мы будем хранить иконы».

Перед тем, как вступить отцу Леонтию на приход, было ограбление их моленной, поэтому он так щепетильно ко всему этому относится. О системе защитных действий в моленной он уже рассказывал, например, внутренние ставни. Очень важно живое присутствие – сторож. Например, телефон обрежут, и как быть? Вдруг зазвучала сирена. Думаю, что такое? А это такой механизм, типа рубанка, он его крутит, и она воет – воет. Если блокируют сторожа, то он выставляет эту штуку в окно на улицу, и вся округа поднимается на ноги: тревога!  Всего не перескажешь, столько было рассказано. Потом вернулись  в моленную, при которой построили домик, пока ещё не обустроенный.

Была трапеза, никаких келейников, помощников. Есть Василич из Оренбурга, типичный старообрядец, скромный мужичишка, столяр, делает двери и прочее. Он тут же разогревает чай, он же и сторожит моленную. Есть еще молодой человек, которого отец Леонтий временно попросил из училища. Трапеза: «Василич, что там у нас есть, огурчики есть? Порежь огурчики, помидорчики». Чай, хлеб, лук, какая-то картошка холодная. Бутылка вина молдавского. То же самое было утром плюс горошек и одна банка рыбных консервов на пятерых, наш лосось. Он говорит: «В этой комнате у нас все - тут мы и трапезничаем, и исповедь здесь проходит, и приемы осуществляем в этой же комнатушке при моленной».

Также здесь масса ценных икон. Допустим, икона прп. Паисия Великого в рост в иконостасе. «Думаем реставрировать. Сколько будет стоить реставрация?»  Посчитали - где-то 30 тыс. рублей, стало быть, 1000 долларов. У меня сразу возникла мысль вручить ему при случае 100 долларов на реставрацию иконы св. Паисия Великого. Пока промолчал. Везде у них там иконы Господа Саваофа. Явление распространенное, хотя это не совсем по канону. Есть повторы, например, три «Скорбящих», большая икона «Владимирская» в серебряном окладе. Жалко не было Татьяны Косолаповой, нашего иконописца, с нами.

Отец  Леонтий щепетилен насчет охраны, все разъехались, поэтому ему надо быть на хозяйстве, и он всегда возвращается, хотя бы только переночевать. Старец мало спит, в половине первого  ночи у него еще горел свет. Мы встали в шесть, а он сказал, что встал на час раньше, делал правку в докладе на певческом съезде по просьбе одного болгарина: сделать ссылки на гласы, где, что, какой. Отец  Леонтий за этот час нашел все ссылки для текстов, какого гласа, на ирмосы.

И непрекращающиеся беседы обо всем, и обо вся. Что я понял из беседы: отец Леонтий нижегородец, родитель его был репрессирован и расстрелян в 30-е годы в возрасте 33-х лет. Отец из новообрядцев, его обратил в старообрядчество епископ Иосиф. Был такой владыка, он стал архиепископом, главой их Церкви с 60-х по 70-е гг. С девяти лет отец Леонтий был при Иосифе в разных качествах, в том числе секретарем, когда тот был одно время епископом Молдавии. Отец Леонтий в школе был единственным не комсомольцем, его тогда хотели сдать в детский дом, чтобы оторвать от теток, которые воспитывали его в духе веры. Но приехала комиссия, и одна женщина спасла положение: «А он как хочет?» Вопрос был закрыт, оставили его в покое. Всю жизнь отец Леонтий был реставратором, а сан принял  лет под 50, сейчас ему 69, скоро 70, но по виду не скажешь.

Второй эпизод: рукоположили его в сан священника в 1985 году, в Клинцах Брянской области, он показал документ, выписку из донесения в КГБ о том, что Леонтия Пименова считаем допускать к рукоположению нецелесообразным, потому что замечен.… И дальше упоминается эпизод с какой-то антисоветской книгой, которая к нему попала, и он ее читал. Было разбирательство. В конце концов, ему удалось миновать все эти рогатки и все-таки рукоположиться в священный сан. Я спрашивал его и о том, и о сем. Например, архиепископ Иосиф умел все: валенки валять, варежки шить, убирать, мыть, стирать.  Вот его отзыв об архиепископе Никодиме, который сменил Иосифа: «этого епископа я помню еще диаконом Никитой в Кишиневе. Он был чистюля, ходил в начищенных сапогах, носил ложку в сапоге, при необходимости доставал её и протирал. Такие детали. В отличие от Иосифа, который был дипломатом, например, лежит на пути камень, он его попробует обойти, этот (архиеп. Никодим) – будет идти напрямую, на камень».

«Алимпий – молитвенник, но ему не хватало светского образования. Если надо было куда-то ехать, на встречи, мероприятия – это его тяготило, ехать не хотелось. Еще он говорил: «Меня никто не боится, Никодима боялись, а меня никто не боится».

Отец  Леонтий – живчик. Удивительно, но он не подавляет личности. Бывают натуры властные, напористые, которые давят на психику, а отец Леонтий всегда учтивый, обходительный, хотя и темпераментный, энергичный. Он лидер,  вождь, атаман, но не давит, не напрягает, он все учитывает, скажет: «Да? Ну,  пусть будет так».  Мягкий человек, но в тоже время твердый и очень интересный.  Очень живописно рассказывал, как он выжигал клеща из внучки.

У него о Берсеневке такое понятие: «Берсеневка – это очаг древности, а на том берегу Москвы-реки, напротив, как бы некое противостояние, состязание, символ новообрядности – Храм Христа Спасителя». Далее он продолжил: «Ваш пример говорит о том, что есть такие ревнители, которые в лоне Московского Патриархата стремятся возрождать древнерусское православное благочестие. Это всё похвально, одобряем, поддерживаем».

***

Следующий наш визит в Орехово-Зуево к о. Леонтию случился спустя 8 лет и приурочен был к весьма знаменательному событию: в сентябре 2013 года после 20 лет реставрационных работ был освящен старообрядческий храм во имя Рожества Богородицы в г. Орехово-Зуево. Возглавил освящение старообрядческий митрополит Московский и всея Руси Корнилий в сослужении епископов Кишиневского Евмения и Хабаровского Патермуфия и сонма духовенства.

Освященный храм ранее принадлежал безпоповцам. Свой деревянный храм также в честь Рожества Богородицы старообрядцы белокриницкого согласия утратили в хрущовское время. Тогда Политбюро было принято решение к столетию морозовской стачки начать реализовывать программу превращения города в образцовый социалистический. Естественно, храм стал первой жертвой на пути реализации этого замысла. Советские функционеры спешили как можно скорее начать работу и поэтому храм не стали разбирать, а попросту подожгли его. Несколько десятилетий старообрядческая община ютилась в частном доме. Тогда же снесли 90 % частных домов города. О морозовской стачке настоятель храма о. Леонтий Пименов рассказал следующее: "Крупнейший орехово-зуевский фабрикант Тимофей Саввич Морозов – отец знаменитого Саввы Морозова – в своем стремлении уберечь рабочих от пьянства и других пороков решил отменить выходной на праздник Собора Святаго Иоанна Крестителя, ссылаясь на то, что этот праздник не является двунадесятым и поэтому всем нужно выходить на работу. Рабочие возмутились и на собрании в трактире решили в этот день на работу не выходить. Недовольством рабочих воспользовались революционные агитаторы, постаравшиеся превратить это недовольство в стачку с политическим звучанием".

Недавно освященный храм состоит из двух частей: основная часть была сооружена в 1884 году, а пристройка - в 1913-м. После закрытия храма он использовался под аэроклуб. Была здесь, в частности, секция гоночных мотоциклистов. Члены этой секции на большой скорости вылетали из храма на своих "железных конях", выписывая пируэты длиной в 5 метров. Через весь бывший храм был протянут плакат, на котором было написано: "Коммунизм победит!"

Все 20 лет община занималась восстановлением храма практически в одиночку, без помощи спонсоров. Даже стропила на стены укладывали вручную, без помощи крана. Много потрудился здесь будущий старообрядческий митрополит Корнилий (Титов). Был он здесь председателем церковного совета. Владея многими техническими профессиями; привлекая неприкаянную молодежь (некоторые из них впоследствии крестились), добился больших результатов в восстановлении храма.

В самом храме и подсобных помещениях множество оригинальных технических решений, свидетельствующих о разносторонних талантах настоятеля. Вот некоторые из них: тонкий металлический трос перед небольшими иконами на полках с правой и с левой стороны храма. В случае падения свещи трос предохранит икону от повреждения. Лифт, курсирующий между этажами - из кухни в трапезную и наоборот (что позволяет оперативно подавать наверх готовую пищу и спускать вниз грязную посуду), который  несколько лет назад о. Леонтий только планировал сделать, а у нас тогда это вызвало улыбку, стал реальностью. Показывая эти усовершенствования, о. Леонтий подчеркнул: "Мы, старообрядцы, не чуждаемся технических изобретений. Вот в церковной сфере – здесь мы противники всяких новшеств". Еще сказал: "Важно то, что вы храм старообрядный, а не единоверческий, ибо единоверие у нас вызывает не самые лучшие воспоминания".

При восстановлении храма имело место различие в позициях между о. Леонтием и служащим с ним вторым священником, о. Константином. Если о. Леонтий стремился не спешить с освящением, а довести дело восстановления храма до завершения, то о. Константин считал, что затягивание освящения неоправданно и что нужно это сделать как можно скорее.

Особенностью освященного храма является то, что его левый придел занимает местная община безпоповцев (около 30 человек). Взаимоотношения двух старообрядческих общин вполне добрососедские. Как уже было отмечено, храм ранее принадлежал безпоповцам, которые долго о себе официально не заявляли. В конце 80-х власти хотели передать храм комитету комсомола для экспериментальной площадки новых форм искусства. О. Леонтий обратился к руководству города с просьбой передать храм общине. Это было сделано. Когда уже начали крыть крышу, объявились и безпоповцы. Договорились о том, что храм будет полностью восстанавливать община поповцев, а безпоповцы будут молиться в левом приделе. Уже через три года после передачи храма начались регулярные моления в этом приделе.

На освящение храма пришло очень много людей. На встречу митрополита пришло руководство города и сотрудники мэрии. На крестном ходе впервые использовались массивные хоругви, нести которые рискнули только рогожские казаки. На трапезе присутствовало около двухсот человек.

Что сказать в заключение? Только восхищение русским самородком, масштабной, разносторонне одаренной личностью настоятеля храма о. Леонтия Пименова и его паствой. Каждая встреча с ним – это событие, значительная веха в жизни. Очень ценно, что батюшка щедро делится с окружающими своими познаниями и размышлениями. Да, еще хотел отметить уникальные мозаичные изображения с внешней стороны алтаря – этого я не видел ни в одном старообрядческом храме. Были изображения большого размера Богородицы, святителя Николы и священномученика Аввакума. Когда я подошел к изображению огнепального протопопа, то невольно перекрестился и мысленно обратился к нему с молитвой.

И последний штрих: когда я шел к автобусу, сторож храма мне подробно рассказал, какие породы деревьев и сорта цветов любовно высадил настоятель на территории храма, возрождение которого стало венцом его жизни и важным событием в жизни города.

***

Приведу фрагмент моего интервью газете «Русский Вестник» за 2014 г., в котором также есть моменты, касающиеся выдающейся личности о. Леонтия.

Корр.: У Вас десятки материалов в СМИ на тему старообрядчества, в старообрядческой среде наряду с настороженностью к Вам проскальзывает и симпатия. А потом, после воссоединения с Зарубежной Церковью наступила некоторая эйфория — настал, мол, черед и старообрядчества — пора собираться воедино всему русскому Православию.

Игумен Кирил (Сахаров): Только наивные, поверхностно знающие старообрядческую среду люди, могут так рассуждать. Прямо какое-то шапкозакидательство. Почему-то считается, что Предстоятель РПСЦ митрополит Корнилий и его ближайший сподвижник протоиерей Леонтий Пименов «слабые звенья», через которых можно как-то воздействовать на старообрядцев в нужном направлении. Упомянутые личности, на мой взгляд, тактичные и любвеобильные люди, очень любознательные, рассудительные и общительные. Отсюда такое обманчивое впечатление об их податливости и уязвимости. Иллюзии о возможности их использования в качестве «троянского коня». Уверяю вас, даже самый архилиберальный старообрядец никогда не согласится воспринимать как нормальное, равноценное явление такие вещи, как обливательное крещение или партесное пение. А поскольку эти печальные явления в лоне Московского Патриархата приобрели большой масштаб — отсюда вывод о тщетности надежд на какое-то воссоединение.

Корр.: Вы упомянули отца Леонтия Пименова. Вы по-прежнему с ним плотно общаетесь?

Иг. Кирил: От случая к случаю, плюс консультации по телефону по богослужебным вопросам. Не так давно виделись в Андрониковом монастыре на открытии цикла лекций по истории старообрядчества.

Показывали видеофильм о строительстве безпоповцами часовни в Пустозерске, на месте гибели протопопа Аввакума. Автор фильма, главный редактор издательства «Третий Рим» М. Е. Пашинин сказал перед фильмом: «Мы строили для всех». Еще посетовал, что епископ Иаков, глава Нарьян-Марской епархии, резко ополчился на часовню, требует ее сноса, называет Аввакума государственным преступником. О. Леонтий после впечатляющего фильма сказал:

— Молиться вместе нам нельзя, трапеза возбранена… Ну а бревно вместе положить можно? Или вместе гвоздь забить?!

 Идем с ним по музею. Навстречу маленькая девочка. Отец Леонтий:

— Это одна из моих пятнадцати внучек.

— А у меня только трое (двоюродных, детей  племянников). 5:1 в Вашу пользу, отец Леонтий. Исходя из демографической ситуации — будущее за вами.

Не так давно посетил приход о. Леонтия в г. Орехово-Зуево. Он сам ценитель и любитель знаменного пения, и поэтому неудивительно, что у него в этом плане все на высоте. Устройство храма идеально, все очень гармонично, аскетично, никакой вычурности. Полы уникальны, выложены смальтой, в каждом помещении свой рисунок — можно экскурсии водить. Глядя на пол собственно в храме, возникла ассоциация с разноцветной пастилой или зефиром.
Корр.: Разве нет  недостатков? Идеального ведь на земле нет ничего и в принципе быть не может.

Иг. Кирил: Я обратил внимание на то, что был праздничный день, а колокольного звона не было. На это был ответ: «Звонарь не пришел». Я так отреагировал: «А у нас, если нет кого-то из группы звонарей, любой прихожанин может подняться на колокольню и несколько раз ударить в колокол в положенные по уставу моменты». За 25 лет нашего бытия было немного срывов со звоном — для таких случаев у меня хватит пальцев обеих рук. И еще, мне показалось пение слишком на высоких тонах, какое-то порывистое, надрывное несколько. У нас более спокойное, ровное.
Корр.: Что еще Вам запомнилось при общении с о. Леонтием? Что для себя Вы приобрели, наблюдая за службой?

Иг. Кирил: Что касается службы, то, например, при каждении священником на пении «Величит душа моя Господа» впереди со свещой идет стихарный; на 1-м часе священник не полностью разоблачается, а только снимает фелонь, и еще ряд нюансов. А из рассказов о. Леонтия запомнил два момента. Первый, как однажды подошли к нему два так называемых бомжа. Один просит, явно лукавя, на хлеб насущный, а другой говорит более откровенно («похмелиться надо») и при этом ссылается на свт. Иоанна Златоуста, мол, вы не должны мне отказывать: «просящему — дай». На что я подумал: «Если уже бомжи начинают цитировать святых отцов, стало быть, процесс воцерковления нашего народа значительно продвинулся вперед». И второй. Подошли к о. Леонтию Пименову, старообрядческому священнику, двое приезжих военных поговорить. Желая расположить его к себе, стали «поливать» никонианство. О. Леонтий спрашивает: «А чем же оно вам так насолило?» 

Один из них ответил: «Отлучили от Церкви Льва Толстого, а он мой кумир…»

***

Дорого всё, что связано с отцом Леонтием. Очень дорог его отклик на мою первую книгу воспоминаний. Хотелось бы привести его здесь.

«Прочитал книгу отца Кирилла «Воспоминания» и должен сказать, что она произвела на меня впечатление. Я сделал в ней массу пометок для себя.

Книга написана, конечно, для членов РПЦ, чтобы показать всю значимость древнего чина, дать каноническое обоснование для его совершения в лоне РПЦ.

Писать в 50 лет «Воспоминания» - это, безусловно, немного рановато, я бы сказал, а возраст этот - средний для священника. Напиши он её позже, она была бы полнее. Но  если посмотреть под другим углом зрения, то  кто знает, сколько нам отпущено дней, все ходим под Богом, неизвестно, что может быть,  ведь можно и не успеть.… Вот нас баптисты упрекают, что мы крестим в неосознанном возрасте, а кто может быть уверен, что он доживет до возраста сознательного? А если умрет,  будучи не крещен, какая тогда будет при этом его участь в загробном мире? Поэтому я считаю, что отец Кирилл прав, что решился на написание этой книги. Тут как бы такой смысл - подстраховался от неожиданностей, ведь никто не знает, сколько каждому из нас даст Господь дней жизни и будет ли у человека ещё такая возможность, даже если он и будет долго жить, а написать по разным причинам это не сможет.

Автор готов к тому, что его сожгут, сошлют и так далее за проповедь истинного христианства. Мы, конечно, готовы страдать когда-то ещё, а вот сейчас и здесь, готовность пострадать в любой момент -  это совсем другое дело, а автор как бы дерзнул и рискнул.

Конечно, можно было бы говорить о том, как нынешние монахи со всеми своими делами соответствуют древним монахам. Но было бы не тактично сегодняшнему монаху предлагать стиль и образ жизни древних,  в смысле пустынножительства, пещерного затворничества со всеми лишениями и аскетизмом. Мы живем в период таяния льдов атеистического ледникового периода.

В книге отца Кирилла показан его жизненный путь. И, конечно, читая её, проецируешь содержание на свой жизненный путь, сравниваешь то, что прочитал, со своей жизнью.

Какие задачи стоят перед священниками? Ответ - проповедь истинной веры. Но многие священники ограничиваются тем, что восстанавливают свой храм, а восстановив, мечтают передать его в надежные руки и т.д. и т.п.

Но только ли это должно быть делом жизни священника, этим ли его жизнь должна ограничиваться? Вот есть заповедь: «Да будут все едино». У нас как бы много всяких препятствий  в виде дамб, условно выражаясь, валов и перегородок, и надо бы их как-то разгребать. Но многие так рассуждают, что, дескать, это не моё, не мои проблемы, не мой участок.

А вот вам  и как бы наиболее  подходящий вариант, адекватный,  некий эталон служения, действий священника, который не должен ограничиваться только одной задачей - восстановления храма, это - автор книги «Воспоминания», о которой идет речь. Отец Кирилл не только восстановил свой храм, позолотил купола на нём, отреставрировал древние изразцы, украсившие храм, воспроизвел шестиярусный иконостас и заполнил все стены новописанными иконами по древнему канону, в византийском стиле, он и многое другое сделал и восстановил у себя на приходе. И, хотя не всё ещё сделано из задуманного и планируемого им, в частности, первостепенная задача у него сейчас - роспись стен, но он окружил заботой много сельских храмов в глубинке, опекая их, куда регулярно ездят члены его общины. Он сам там, где начала возноситься молитва, за что ему благодарно местное население, потому что в некоторые храмы стали приезжать местные священники, и люди стали приобщаться Телу и Крови Христовой.

Всё это описано в его книге, прекрасно иллюстрированной документальными фотографиями, где отражена  вся его работа, в том числе и установка поклонных крестов на месте руинированных храмов. Одна из фотографий очень мне понравилась, где много людей, очевидно, местных жителей, крестным ходом идут к месту установки поклонного креста, а впереди этой длинной колонны людей за фонарем идет мужчина, который несет на себе большой поклонный крест. Очень символично и очень впечатляет. Протоиерей Леонтий Пименов».

***

Два года назад была очень памятная встреча с о. Леонтием, о ней я писал в своей заметке «У старообрядцев Нижнего Новгорода». Вот отрывок из этой статьи, посвященный о. Леонтию:

«В декабре 2018 года, находясь на лечении в Нижнем Новгороде, побывал в гостях у дорогого мне отца Леонтия Пименова, настоятеля церкви Рожества Богородицы в Орехово-Зуево, благочинного старообрядческих церквей Московской области.

О. Леонтий – коренной нижегородец. Более тридцати лет, как в сане. Живет с матушкой почти в самом центре города, на 9-м этаже.

«Отец Леонтий, маститый старообрядческий протопоп должен, наверное, жить в поместье на берегу реки, пить чай с семейством на террасе» – говорю я ему. Батюшка приглашает пройти на балкон. Перед моим взором открывается прекрасная панорама. Оказалось, что Волга совсем рядом. 

«Лепота!» – вырвалось у меня, как у персонажа известного фильма «Иван Васильевич меняет профессию».   Входит внучка, неся первый поднос, начинается церемония накрывания стола к обеду.

«Одна из 15-ти моих внучек» – говорит о. Леонтий. После такого представления, я подумал: «С такой динамичной рождаемостью, такими внушительными демографическими показателями, вполне возможно, через какое-то время, старообрядцы могут стать самой количественно значительной категорией населения России». Несмотря на два инфаркта, о. Леонтий, по-прежнему энергичен и целеустремлен. Знакомый пассионарный облик этого пастыря. Есть только некоторые затруднения в речи и сложность  в восприятии сразу двух и более тем. Скрупулёзно рассматривает карту города – похож на серьёзного стратега – военачальника. Произносит вслух названия улиц, обозначенных мелким шрифтом (мне это было сделать затруднительно). Трапеза: картофель, помидоры, огурцы, свекла, винегрет,  пирожки с капустой, фрукты. «Это только кажется, что пищи много. На самом деле постная пища совсем не так наполняет желудок, как скоромная» – комментирует хозяин. Отношения с близкими корректны и любезны, в то же время чувствуется безусловный авторитет главы.

Интересная беседа: о перипетиях восстановления храма в Орехово-Зуево, о тамошних священниках, о проблемах с передачей храма в Ногинске (Богородске). Сожалеет, что болезнь помешала довести дело до конца. Как известно, архитектором храма в Орехово-Зуево был Бондаренко. Одним из храмов, который он построил, был храм старообрядцев-поморцев в Москве в Токмаковом переулке. В советское время там за высоким забором располагалась мастерская, изготовлявшая печати для партийного руководства. Для нужд реставрации  Орехово-Зуевского храма нужны были фотографии храма в Токмаковом переулке. История с детективным оттенком,  как о. Леонтию удалось сфотографировать этот храм с балкона  соседнего высотного дома.  Что касается храма в Ногинске (Богородске), то здесь сложность еще в том, что  там располагается хлебопекарня, обслуживающая воинские части  Подмосковья. Старообрядцев в  Ногинске (Богородске) не так много – они рассеялись по соседним городкам и селам. Несмотря на распоряжение губернатора,  передача храма пока зависла в воздухе.

 Как всегда, услышал  от о. Леонтия ценные советы. «Не нужно начальство прямолинейно критиковать и открыто возражать ему. Надо сначала отметить положительное, а затем сформулировать свою мысль так, чтобы она внешне не выглядела против» – таков примерно смысл одного из советов.  Второй: «Когда кто-либо из прихожан или из духовных чад уходит, надо воспринимать это спокойно, без надрыва, не предпринимать искусственных усилий по возвращению».

 Батюшка – мужественный человек, стойко переносит постигший его недуг. Никогда не унывает, не раздражается, не повышает голоса. Пока он не служит, так как есть еще затруднения с речью. Впрочем, собирается на Рожество проводить исповедь.  Заинтересовался методикой лечения ног (я с этой целью приехал в Нижний). Два часа прошли очень быстро. Захотелось еще посмотреть фотографии из семейного альбома, но вызванное такси приехало мгновенно.

 «Ну что же, до следующего раза» – сказал о. Леонтий. «А будет ли следующий раз?» – подумал я. Дай Бог».

  P.S. Через  полгода, после службы в Покровском кафедральном соборе накануне дня Ангела митрополита Корнилия, я столкнулся с отцом Леонтием. Маститый протопоп был в окружении многочисленных родственников. О. Леонтий тепло меня приветствовал и представил своих близких. «Вот внучка Кирила». Мне показалось, что я ослышался. Да, в женских монастырях их насельницы часто носят имена ангелов и святых мужей (Рафаила, Гавриила, Серафима и т.д.), но имя Кирила я слышал впервые. О. Леонтий: «Вот сегодня было очень мало людей, по сути, у нас была как бы келейная молитва – она тоже нужна и важна».

Вышел владыка. «Отец Кирилл, в одной из своих статей Вы писали, что, поговорив по телефону с отцом Леонтием вскоре после постигшего его тяжкого недуга, Вы мысленно попрощались с ним. Прошло уже значительное время, а отец Леонтий, как видите, по-прежнему с нами». Я в свое оправдание: «Часто бывает, что мы сожалеем, что вовремя не попрощались с близкими людьми – не лучше ли подстраховаться и попрощаться заранее»…

«Опустела без тебя земля…»

Прощание с отцом Леонтием Пименовым

В детстве, собираясь в школу, мы с братьями прокручивали пластинки с записями известных исполнителей. Запомнились некоторые слова из услышанных песен, в частности «Опустела без тебя земля…» в исполнении известной певицы. Как ничто другое эти слова отражают настроение после кончины о. Леонтия. Говоря о масштабе его личности, неизбежно прибегаешь к таким категориям как «Церковь», «Россия», «Русский народ». Вряд ли соответствует действительности известное: «Незаменимых людей нет». Он был незаменим. С болью это ощущается в сердце.

… «Мирское отпевание в Орехово-Зуево, священническое в Нижнем Новгороде» - так завещал почивший. Все мысли были направлены на Нижний Новгород, и не представлялось, что тело будет привезено сначала в Орехово-Зуево. До Нижнего 500 км. Ехать придется ночью, а на утро две большие службы - Литургия и отпевание. Неуверенность и растерянность. И вдруг узнаю, что в Орехово-Зуево с 11 утра сам митрополит возглавляет отпевание. Острое ощущение необходимости непременно проститься с усопшим. За считанные минуты заполучил массу телефонов родственников о. Леонтия, но, увы, в ответ только гудки, что и понятно - шло отпевание. На чем ехать? Что ожидает в пути в связи с объявленным карантином? Успею ли до вывоза гроба в Нижний? Вопросы, вопросы. Владыка Викентий советует позвонить о. Константину - зятю о. Леонтия. Опять, только гудки на другом конце провода. И вдруг, когда я уже отчаялся и сложил крылья, после очередного звонка о. Константину услышал от него, что отпевание закончилось и все идут на трапезу. Лечу по почти пустынной дороге на такси. После поворота на Орехово-Зуево еще раз звоню о. Константину. «А мы уже в храме» - услышал я его умиротворенный голос. Значит, с минуты на минуту эскорт направится в Нижний. Подъезжаю к храму. Неподалеку от входа один из зятей о. Леонтия с помощниками занимается доведением до кондиции могильного креста. «Не смотрите на сварку, иначе будут болеть глаза» - предупреждает он. Откуда-то сверху из притвора храма высыпает молодое старообрядческое духовенство - один аскетичнее другого. Сразу стало неловко за свой «трудовой мозоль» - заметно выступающий вперед «диабетический» живот, который не в состоянии привести в норму даже такие огромные объемы поклонов, как на Марьино стояние.

На середине храма простой некрашенный и необбитый гроб. Рядом никого нет. Быстро хватаю подручник и творю три земных поклона с известными словами прощания с усопшим. Краем глаза вижу, как слева вырастает фигура митрополита. Тепло поприветствовав меня, он немного сказал о заслугах почившего и потом предложил пройти на трапезу. Немного помявшись, поднимаюсь наверх, выражаю соболезнование матушке о. Леонтия и другим его родственникам. Все очень любезны и благожелательны. В атмосфере разлита легкая « радостотворная печаль». «Отец Леонтий любил Вас» - говорит мне матушка. В сердце что-то екнуло, к горлу подкатил комок: «А он был для меня как отец» - выдавливаю в ответ.

Вспомнил еще слова усопшего: «Нам с отцом Леонидом Гусевым очень повезло – у нас очень хорошие матушки». С интересом слушаю рассказ о жизненном пути о. Леонтия – он продолжался до момента принятия им сана. Особенно запомнилось, как батюшка отстаивал приговоренный к разрушению в 1965 году храм в Горьком и как потом активно участвовал в обустройстве храма на Бугровском кладбище, переданный властями взамен разрушенного. Попросил матушку через несколько дней продолжить свой рассказ. Слушая ее, активно потребляю предложенные блины и булочки, запивая вкусным компотом. На дорогу так же положили немало вкусных яств. Пишу эти строки «с глазами на мокром месте, вспоминая дорогой облик почившего, его неповторимый волжский говор, добрый взгляд.

Немного не хватало на прощании слез – речь, конечно, идет не о каком-то надрыве, не о воплях, приличествующих язычникам. Все-таки мы северные люди – более сдержанные и скупые на слезы. Вспомнился рассказ очевидца проводов в последний путь Патриарха Алексия I, возглавлявшего РПЦ четверть века. У одра почившего собрались архиереи, сотрудники синодальных учреждений, помощники. Все были потрясены произошедшим, находились в напряжении, обледенело-оцепеневшем положении. Атмосферу разрядил «южанин» - грузинский Патриарх (кажется Ефрем). «Ну что, ушел от нас, лежишь, молчишь, а меня на кого оставил» - говорил он, с сердечной теплотой обращаясь к умершему, как к живому. Обстановка разрядилась, на глазах собравшихся появились слезы, послышались горестные вздохи.

Бросилось еще в глаза отсутствие представителей власти и общественности, местного благочинного РПЦ, наконец (без венков, конечно, – они не приняты в старообрядческой среде; а с благочинным, как говорят, о. Леонтий был дружен). Наверное, очень сильно повлияла эпидемическая угроза.

На обратном пути еду в машине митрополита. Владыка немногословен. Я рассказал ему о своей поездке в Рим, он о своем паломничестве в Бари к мощам свт. Николы. Поговорили об обстановке в связи с эпидемией, о моих последних статьях. Как всегда в дороге он сосредоточенно читает – в это время его отвлекать неудобно. Такой же благожелательный и внимательный. Вспомнилось, как во время трапезы на одном из дней его Ангела я, замешкавшись, оказался у «разбитого корыта»: сидевшая рядом молодежь в момент «смела» весь рыбный ассортимент - «утешение» монахов. Недолго думая, изловчившись, я запустил «лассо» - вилку в блюдо с рыбой сидевшего неподалеку высокого именинника. Мой демарш не остался незамеченным от цепкого владычня ока. Снисходительно улыбнувшись, митрополит пододвинул ко мне свою рыбу.

Из глубины души воззвал я ко Господу о том, чтобы успеть проститься с дорогим для меня человеком. Я остро чувствовал, что если этого не произойдет, то глубокий осадок останется у меня на душе на всю оставшуюся жизнь.

Благодарение Богу! Царство Небесное почившему!

«Всё что ты сделал трудно перечислить…»

на 9-й день преставления отца Леонтия Пименова

Ты ушел в «путь всея земли». Плохо без тебя. Тебя очень не хватает. Оставаясь наедине в тишине своей кельи, оплакиваю тебя – слезы сами непроизвольно льются. Непривычно одиноко и сиротливо. Вспоминаю все встречи и беседы с тобой – их было немало. Часто после какого-либо мероприятия или поездки я звонил тебе и по-мальчишески задорно начинал: «Разрешите доложить». На другом конце провода я слышал твой бодрый голос – ты всегда неформально, заинтересованно выслушивал, уточнял детали, оригинально и непредсказуемо реагировал. Твои советы, искренняя радость по поводу созидания нашего прихода на твердой основе древлего благочестия вдохновляли и окрыляли.

Ты был очень гостеприимен – с неподдельной радостью встречал гостя. В белоснежной косоворотке возжигал большую восковую свечу, угощал от души, общение с тобой всегда духовно и интеллектуально обогащало. Ты был очень деятелен – всегда в гуще событий. Всё что ты сделал трудно перечислить. Будучи профессиональным реставратором, ты принимал участие в восстановлении многих памятников архитектуры, особенно на родной Нижегородчине. Особенно ты любил церковное пение и своё, наверное, главное детище – восстановленный храм в честь Рожества Богородицы в Орехово-Зуево. Весь свой огромный талант, все свои силы ты посвятил его возрождению и благоукрашению. Ты всегда старался действовать не по шаблону, а творчески подходил к делу. За несколько лет до 400-летия Огнепального протопопа ты инициировал подготовку юбилея. Я не помню тебя ни разу раздраженным или озлобленным. Ни разу не слышал обидных слов в адрес кого-либо. Как заботливая пчелиная матка ты оберегал свою большую семью, являясь ее стрежнем – «большаком», безусловным авторитетом. «Часы тикали» непринужденно легко - как искусный врач или педагог ты направлял процессы в позитивное русло, как опытный капитан обходил рифы, как мудрый стратег нащупывал наиболее оптимальные варианты решения проблем. Твой род похож на гармонично слаженный оркестр, в котором каждый на своем месте с энтузиазмом радостно исполняет свою партию. Ты показал пример успешного семейного домостроительства, что так важно в настоящее время. Твоя отеческая любовь согревала не только членов твоего большого семейства – ее теплые лучи выходили далеко за круг твоих единоверцев. Твоя любовь обладала способностью покорять сердца многих и многих людей.

Ты никогда не заискивал перед сильными мира сего, умел подобрать «ключик» к любому человеку будь то высокопоставленный светский начальник, влиятельный иерарх РПЦ или простой трудяга. Я часто задавался вопросом: почему так? Мой ответ таков: главное в том, что при этих контактах ты не искал своей выгоды, не преследовал свои интересы.

Вне всякого сомнения, твое дело будет продолжено, твое наследие - изучаться и будет востребовано. Свободное соборное обсуждение всех вопросов поможет находить ответы на все «вызовы времени».

Ты всегда был очень наблюдательным и оригинальным. Очень переживал за русский народ и Россию, был активным в общественном плане. Поражал своей неприхотливостью и оптимизмом. Прирожденный лидер, русский самородок, большой эрудит. Твои выступления и поздравления всегда были яркими и содержательными, слушались с неослабным вниманием.

Мне еще предстоит многое узнать о твоей многогранной личности – каждый штрих, каждая деталь важны и дороги. «Земля еси и в землю отыдеши» - ты был верен этому постулату до конца. Благодарение Богу – я успел в последний момент попрощаться с тобой, отдать тебе последний долг любви. При лобзании твоей митры гроб слегка качнулся – он не был похож на те «лакированные шкафы», в перенесении которых приходилось участвовать. Скорее, он напоминал детскую люльку-колыбель, послевоенного времени, вручную срубленную заботливым отцом. Внутри этой люльки лежало спящее умиротворенное дитя, окруженное любящими людьми. Красные и золотистые тона превалировали в покрытии гроба – напоминало красивую бабочку, уснувшую временно, чтобы радостно вспорхнуть через определенное время – образ Воскресения. Твои имя и фамилия очень запоминающиеся. В их сочетании чувствуются патриархальность, основательность, духовная мощь.

Несколько десятилетий ты был, можно сказать, ключевой фигурой Старообрядческой Церкви. Причём, сам ты не стремился к этому. Одарённость твоей натуры, твои дипломатические способности, уникальная способность находить общий язык по определению, вопреки зачастую твоему желанию, выдвигали тебя на особое положение в церковной вертикали. Ненавязчиво, движимый желанием блага ближнему, свидетельствовал ты о непреходящей ценности старой веры, своим служением и жизнью раскрывал духовную красоту древлеправославия. Стиль твоего храмового служения был всегда неторопливым и благоговейным. Богослужения, совершаемые тобой истово, усердно и строго по Уставу, можно сравнить с отборной пшеницей или с чистой ключевой, без примеси, водой. Они были ценным вкладом в духовные житницы и резервуары Родины.

Общаясь с тобой, я испытывал гордость за свой народ и своё Отечество, за то, что в нём есть такие яркие представители. Я по-прежнему вздрагиваю, когда встречаю имя «Леонтий» в церковном календаре или богослужебном последовании.

Понятно, что ты ушёл «на восемьдесят пятом году жизни после долгой и продолжительной болезни...» - пока я еще это плохо слышу. Казалось бы, это должно нейтрализовать печаль, но почему-то остается в сердце глубокая скорбь в связи с твоим уходом.

Очень символично, что 9-й день твоего преставления пришелся на канун Лазаревой субботы – в этом мы усматриваем особый знак свыше.

…Плохо без тебя. Тебя очень не хватает.

Вечная тебе память, достоблаженный отче Леонтие!